У засланні Шевченко вдосконалює майстерність художника

Так честно и вдумчиво работал Шевченко в исторической живописи. В сюжетную историческую тему, помогшую ему впоследствии перейти к жанровому пейзажу, он своеобразно вводил не только «обстановку», но и пейзаж. Существует мнение, что новое слово как художник Шевченко сказал лишь в ссылке, повидав мир, залитый ярким полуденным солнцем. Это правда, что южное солнце совершенствует дарование живописца, обучает мастерству, – чётко выявляя, благодаря резким контрастам освещённых и теневых плоскостей, фактуру пейзажа, горы, деревья, небо; правда, что Средняя Азия, Крым, закаспийские и уральские степи, Астрахань, Аральское море были (и будут) таким же откровением для живописца, каким был Кавказ для поэзии Пушкина и Лермонтова, для Толстого. В киргизских степях Шевченко вырос как художник, и его сепии и акварели, вывезенные оттуда, неизмеримо выше академических картин доссыльного периода. Но надо сказать, что искорку, разгоревшуюся под полуденным солнцем, Шевченко подхватил в украинских степях, откуда он вынес любовь к светотени, противопоставление тёмной внутренности здания – яркому клочку природы в окне или в двери, блестящее по-рембрантовски разрешение световых задач, особенно в пейзаже и в интерьерах.

Тёмную комнату он разрывает потоком света, льющимся из дверей. В пёстрый гомон ярмарки бросает яркое, кричащее пятно красной рубахи. Пейзаж пишет в световых контрастах, причём стягивает их к одному, доминирующему пятну, будь это белые стены укрепления или церкви на горе, или луна в облаках. Людей и животных в пейзаже он даёт большей частью тёмными силуэтами, не только в ссылке, но и в ранних украинских зарисовках, подчас делая их несоразмеримо-большими. В фигурах людей, в их манере носить одежду, кого бы ни изображал он, всегда угадывается нечто национально-украинское, и это особенно сильно в солдатских сценках и в серии о блудном сыне, где дано своеобразное сочетание рембрандтовского стиля с украинской народной пластикой.