У олимпийских богов нет возраста

1779 год был для Екатерины особым. Ей стукнуло пятьдесят лет.

Она запретила справлять свой юбилей. Его утаили от народа, и справедливо – у олимпийских богов нет возраста. Она как-то писала Гримму: «Я не люблю дни рождения. Хорошенький подарок они приносят – делая вас на год старше. Я могла бы отлично обойтись без него».

В последнее время она остро чувствовала одиночество – уходили великие. За год до этого на пороге лета умер любимый Вольтер. Ушел философ, поэт, прозаик, драматург, сатирик, историк, публицист. Ушел, успев присвоить ей имя, ставшее нарицательным, – «Северная Семирамида». Так она все чаще звалась в Европе.

После смерти Вольтера она узнала о позорном решении парижских церковных иерархов, запретивших хоронить великого атеиста на церковном кладбище. У открытой могилы состоялась битва. Родственник Вольтера аббат Миньо устроил «театр ужаса» – одел мертвеца в халат и ночной колпак, труп посадил в карету и через несколько часов гонки доставил в аббатство в Шампани. Здесь еще не знали парижского запрета, и Миньо спокойно предал земле тело великого человека. Екатерина, улышав о кладбищенском фарсе, написала Гримму: «…Лишать человека погребения, и какого человека! Первого в народе, его несомненную славу. Зачем вы не завладели его телом, и притом от моего имени? Вам бы следовало переслать его ко мне… Но если у меня нет его тела, то непременно будет ему памятник… Если возможно, купите его библиотеку и все, что осталось из его бумаг, в том числе мои письма».

Она приобрела библиотеку Вольтера и поместила ее в библиотечной зале, примыкавшей к ее кабинету в Зимнем дворце. И поручила секретарю Вольтера Жану Ваньеру расставить книги точно так, как они стояли в Фернейском замке. Приобрела она и знаменитую статую Вольтера великого Гудона. Вольтер позировал Гудону незадолго до своей смерти. Сидящий в кресле великий старец с его ироничной беспощадной усмешкой должен был украсить копию Фернейского замка, который она мечтала построить… Там же она хотела разместить вольтеровскую библиотеку… Но это осталось мечтой.

Они были во многом похожи – она и Вольтер. Он упомянул в письмах об очаровании ее матери, с которой был знаком. И шаловливо намекнул… Да, он готов хотя бы в шутку считаться тайным отцом Семирамиды – так она близка была по духу славолюбивому гению.

Пушкин неправ, называя «фиглярством» ее переписку с Вольтером и Дидро. Ей было душно. Ей нужны великие собеседники, а вокруг – угодники. С Вольтером и Дидро ее дух парил…

Впоследствии ненавидевший Екатерину ее внук Николай Первый закрыл библиотеку «великого смутьяна» для посетителей. Он изгнал из дворца даже статую Вольтера, приказав кратко: «Уберите эту обезьяну!»