Дуралеюшко

В разгар ее истории с Мамоновым – мук ревности, обретения Чернявого – европейский уклад был взорван: народ в Париже, в столице мира, восстал и взял Бастилию. Но даже эта пугающая новость не омрачила ее счастье. Богиня полюбила ничтожного маленького мальчика. Время гигантов – подобий Орлова и Потемкина – для нее прошло.

Платон Зубов оказался тем, кто ей был нужен – болезненный красавчик-внучок, радость бабушки. О нем можно заботиться. Правда, ребенку отнюдь не девятнадцать, как она уверяла Потемкина, а двадцать второй год… По тем временам, когда в сражениях участвовали шестнадцатилетние, он весьма зрелый мужчина. Но она хочет видеть его совсем юным – повторить с ним историю нежного ребенка Ланского.

Но как бывает с ничтожными людьми, природа, обделив талантами, наградила Платошу хитростью… Зубов быстро понял Екатерину и с энтузиазмом начал ей подыгрывать… Она любит учить детей – и он, оказывается, страстно желает учиться… Ее секретарь Храповицкий записывает, как трудно «Чернявый постигает самую простую канцелярскую работу».

«Дуралеюшко» – так называет Храповицкий Платона Зубова в своих записках. Именно так будет звать его двор – конечно, шепотом, за глаза. Но прилюдно придворные привычно раболепствуют перед новым фаворитом. И она радуется этому поклонению двора.

Любовник-сынок-внучок захватывает нестареющее сердце. Ее пылкое воображение так ему помогает… Уже вскоре Платоша начинает выбивать денежные должности для своих братьев. И это… приводит ее в восторг. «Скромный Чернявый заботится не только о себе». «Оба брата сердца предоброго…» – пишет она Потемкину о хапугах Зубовых.

Даже Салтыков, пославший Зубова в ее постель, встревожился стремительным взлетом Платоши. Дуралеюшко ни в чем не знал отказа и наглел с каждым днем. Салтыков посмел намекнуть Екатерине на слишком юный возраст фаворита. Она благодушно, с очаровательной насмешкой над собой, ответила: «Отечество должно быть мне благодарно за то, что воспитываю для него таких прекрасных молодых людей…»

Она искренне не понимала, что здесь не так. В ее сердце – вечная весна. Она никогда и не станет старухой, таков ее крест. Ее самое большое счастье и несчастье – сердце, которое никак не умеет стареть.