Расправа

Анне было удобно в Москве, городе безмятежного детства. О Петербурге у нее сохранились печальные воспоминания – постоянное унижение и страх перед крутым дядюшкой-батюшкой, ненавидящим род Милославских, и не всегда доброй тетушкой-матушкой. Но Бирон захотел, и Анне придется покинуть теплую благодатную Москву и переселиться обратно в холодный Петербург.

Но еще в Москве она начала выполнять заветы Петра Великого и истинных, то есть грозных Царей. Те, кто пытался украсть ее власть, должны дорого заплатить. Обществу надлежит запомнить урок. И «Иван Грозный в юбке» начала расправу.

Перед этой расправой Остерман создал нужную дымовую завесу. Сначала народу напомнили о злодействе Долгоруких и доброте новой Государыни. Были торжественно возвращены из Березова жертвы Долгоруких – дочь и сын Меншикова. Александра Меншикова назначена камер-фрау Императрицы, сын стал поручиком Преображенского полка. После чего детям покойного Светлейшего пришлось выполнить главную задачу… Едва вступив на престол, Анна тотчас начала заниматься делом, которое ей и Бирону не давало покоя, – деньгами Меншикова. В Курляндии знали о его счетах в иностранных банках. Но иностранные банкиры отказались отдать их русскому правительству, однако готовы были передать законным наследникам. Поэтому дети Меншикова были не просто так возвращены в Петербург. Сын Бирона, Густав, поторопился жениться на Александре Меншиковой, и иностранные счета ее отца стали приданым невесты. Сама же выгодная невеста умрет при первых же родах…

Анне не терпелось начать расправу над Долгорукими. Но Остерман обуздал ее ярость, доказал, что надо подождать, укрепить власть. Анна ждала чуть более месяца, пока Остерман не сказал: пора!

Расправлялись с Долгорукими поэтапно, но неумолимо, как когда-то сами Долгорукие расправлялись с Меншиковым. И тут и там главным автором расправы был Остерман. Но соавторы у него в этот раз оказались куда беспощадней – Бирон и Анна.

Сначала Долгоруких удалили подальше от Петербурга. Василия Лукича Долгорукого назначили губернатором в Сибирь, Михаила – в Астрахань, а Ивана, всесильного фаворита покойного Императора, – воеводой в Вологду.

Вскоре последовало продолжение: ударили по самому богатому и влиятельному из Долгоруких – князю Алексею, отцу Ивана, и Екатерины (царской невесты). Дворец князя обыскали, все найденное было конфисковано. Князю Алексею со всей семьей было приказано жить в дальних деревнях. В это же время Василия Лукича Долгорукого отправили в ссылку – в дальнее имение.

Вскоре последовал манифест Императрицы, где впервые заботливо перечислили вины Долгоруких: «Князь Алексей Долгорукий с сыном своим князем Иваном, будучи при племяннике нашем, блаженной памяти Петре Втором… не храня Его Величества дражайшего здравия… всячески приводили Его Величество, яко суще младого Монарха, под образом забав и увеселения… отлучая… от доброго и честного обхождения, что тогда народу весьма прискорбно и печально было. И как Меншиков… ненасытным своим властолюбием, Его Величество… взяв в свои собственные руки, на дочери своей в супружество сговорил, так и он, князь Алексей, с сыном своим и с братьями родными, Его Императорское Величество в таких младых летах, которые еще к супружеству не приспели, Богу противным образом… привели на сговор супружества ж дочери его… княжне Катерине… Наш скарб, состоящий в дорогих вещах на несколько сот тысяч рублей, к себе забрали и заграбили… Все это у них сыскано и отобрано…»

После такого обвинения, естественно, последовали аресты князя Алексея Долгорукого и его семьи, лишение титулов, конфискация имущества и драгоценностей. И ссылка. От княжны Екатерины потребовали снять обручальное кольцо Государя, как когда-то отобрали кольцо у Марии Меншиковой. Но Екатерина была другая. Гордо ответила посланцам: «Только вместе с пальцем!» Не посмели.

Семью Алексея Долгорукого отправили в Березов – в тот опустевший дом, где когда-то жили Меншиковы, высланные туда… Долгорукими! Так что Остерман мог почувствовать себя Насмешницей Судьбою.

Но Остерман не знал, что в будущем Судьба продолжит насмехаться… И очень жестоко – уже над ним.