Ложь ради свободы

Но Верховники не поставили высокое собрание в известность о Кондициях. Ни Сенат, ни Синод, ни гвардия ничего не знали об условиях, которые члены Совета решили направить Анне. Впоследствии писалось, что это было сделано Верховным Советом из вельможной гордости, презрения к худородным, из глупой самонадеянности. На самом деле все было иначе. Князь Дмитрий Михайлович Голицын не верил в свободолюбие большинства в Сенате и Синоде… Столетия татарского ига и беспощадного Самодержавия московских Царей и великого Петра сделали самодержавную власть сущностью российской жизни. И князь знал: дворянской массе легче представить страну без народа, чем без самодержавного Царя.

Кстати, то же писал о русском дворянстве один из активных врагов Кондиций, астраханский губернатор Артемий Волынский: «Мы не доросли до свободы, поэтому никаких кондиций нам не нужно, а нужен самодержец-царь. Если же дать волю народу, то нечестолюбивый, нетрудолюбивый наш народ станет попросту спать в своем доме. И весь воинский порядок мы, конечно, потеряем». Так что отец Кондиций Голицын и враг Кондиций Волынский думали о дворянстве одинаково. И Голицын придумал: в Митаве они заявят, что Кондиции – результат всеобщего решения, а в Москве преподнесут их как решение самой Анны. Для этого достаточно будет получить на них ее подпись. И потом поставить Сенат и Синод перед свершившимся фактом.