Кровавый конец Долгоруких

В Березове семье Алексея Григорьевича Долгорукого было запрещено ходить куда-либо, кроме церкви…

Через четыре года ссылки умер глава семьи – князь Алексей. Его похоронили рядом с могилами его жертв – Меншикова и его дочери. После смерти отца Иван остался главой семьи. Охрана и местный воевода были к ним милостивы, понимали: как только умрет Анна, пленники могут возвратиться во власть…

В это время Иван много пил и много говорил лишнего. Ушаков позаботился, и в Петербург пошли нужные доносы о том, что Ивану делаются большие послабления. Мол, гуляет Иван по городу, пьет, рассказывает собутыльникам крамольные истории о том, как «он грёб красотку Лизку» (Цесаревну Елизавету), и богомерзкие слова о Ее Величестве Императрице произносит.

В мае 1738 года в Березов был направлен капитан Ушаков, родственник главного инквизитора Андрея Ушакова. Он объявил Ивану: прибыл для того, чтобы улучшить их жите-бытье. Ушаков много говорил с Иваном, пил с ним, расспрашивал о нем собутыльников. Потом уехал – составлять нужный рапорт.

И вскоре князя Ивана Долгорукого, к ужасу жены, посадили в вырытую во дворе яму и приставили караульного. Это была землянка в рост человека, и видеть его Наталья могла только ночью – милостью охранников. Но однажды она нашла яму пустой… Красавица обезумела от горя. «…Кричала, билась, волосы на себе драла, кто ни попадет навстречу, всем валилась в ноги, прошу со слезами: помилуйте, когда вы христиане, дайте только взглянуть на него и проститься…» – писала она позже в своих воспоминаниях.

Вместе с Иваном забрали его младшего брата Александра. Их привезли в Тобольск, где они были встречены следственной комиссией. В комиссии арестованные с изумлением увидели хорошо знакомого и такого душевного прежде капитана Ушакова…

Капитан вместе с Василием Суворовым, отцом нашего великого полководца, произвели первые допросы…

Так началось хождение по мукам князя Ивана Долгорукого. Его с младшим братом Александром перевезли в Петербург. В Тайной канцелярии их зверски пытал ее начальник Андрей Ушаков. Требовал рассказать о подделке завещания Петра Второго.

Первым не выдержал пыток младший брат – рассказал о том злосчастном документе. И тогда Ушаков поработал с Иваном. Все прелести Тайной канцелярии отведал несчастный… У Ивана сорвали ногти – пытали иголками, поломали плечевые суставы, постоянной беспощадной поркой кнутом превратили тело в кровавое месиво. Ослепший от сидения в черной яме, подвергшийся нечеловеческим мукам в Канцелярии, Иван обезумел. Теперь он говорил все, что хотел услышать Ушаков… только бы прекратили мучить!

И уже вскоре повезли на пытку остальных Долгоруких, участников злополучного сговора. Их допрашивали о преступном замысле основать на Руси республику…

Казнить привезли в Новгород. Это был символический жест. Новгород – древняя и последняя русская республика. Город, присоединенный к Москве Иваном Третьим и беспощадно разгромленный Иваном Грозным… Летописец писал тогда о тысячах погибших. Младенцев привязывали к матерям и топили в Волхове, а если всплывали – добивали баграми. Это была нравоучительная жестокость. Иван Грозный (которого так ценил Великий Петр) уничтожал не только Новгород, он уничтожал память о другом пути России – о вольном Новгороде, о Новгородской республике.

И вот теперь князья Долгорукие, потомки Рюрика, замахнувшиеся на самовластие Романовых, взошли на эшафот на новгородской земле – древнем последнем островке свободы в море азиатской истории Руси. Они должны были продемонстрировать неминуемую гибель всех, кто смеет покушаться на святая святых – отечественное Самодержавие.