Матушка

Она по-прежнему была добра и старалась оставаться матушкой для старых петровских гвардейцев. К ней они приходили со своими нуждами – постаревшие ветераны, их вдовы, дети, внуки. И никогда не уходили без помощи. Но править Империей она не могла… Она была способна управлять неуправляемым властелином страны, но не его страной. Как справедливо писал наш знаменитый историк Сергей Михайлович Соловьев, она походила на вьющееся растение, которое «достигало высоты благодаря только тому великану лесов, около которого обвивалось; великан сражен – и слабое растение разостлалось по земле».

Но вся ее развеселая жизнь после Петра скрывала женскую трагедию. Петр был всем для нее. Он ушел, и жить стало нечем. Все попытки заполнить дни вином и мужчинами заканчивались печальным похмельем одинокой женщины…

Вот она идет по залам дворца, как всегда, немного навеселе, – тяжко идет, звеня орденами, увешанная наградами, драгоценностями и маленькими иконками, защищающими «от сглаза»…

Долго выдерживать свою бесцельную жизнь вчерашняя Золушка не смогла и, возможно, не захотела. Она начала угасать. Меншикову приходилось распускать слухи о том, что Императрица совершенно здорова и лишь потому отсутствует на приемах послов, что «уединяется для государственных дел».

Однако в посольствах знали все. Немецкий посол сообщал своему двору: «Хотя здоровье царицы принято считать превосходным, но государыня до того ослабела и так изменилась, что ее почти узнать нельзя».

Она начала умирать…