Незначні сили повстанців

С. Муравьёв выступил в Васильков с двумя ротами – 5-й мушкетёрской и 2-й гренадёрской поутру 30 декабря. По дороге в Мытнице, недалеко от Василькова, его нагнал приехавший из Брусилова М. Бестужев-Рюмин и присоединился таким образом к восстанию.

Появление восставших сильно взволновало жителей Василькова. Они ещё раньше узнали о возмущении. По приказанию майора Трухина, приехавшего с конвоем того же 30 декабря (до прихода Муравьёва), были всюду удвоены караулы, а барон Соловьёв и Щепилло взяты под арест.

В Василькове Муравьёв увидел себя во главе пяти рот (недоставало 1-й гренадёрской и 2-й мушкетёрской), и здесь же был намечен конкретный тактический план восстания, при разработке которого выявились внутренние противоречия, затушёвывать которые при исследовании восстания было бы недопустимо.

Перед восставшими сразу встали две задачи: во-первых, спаять восстание, сомкнуть его в единое целое, привлечь участников, держать в повиновении примкнувших, урегулировать внутреннюю жизнь восстания, заботиться о ресурсах восстания, деньгах, провианте; вторая задача большой важности – выработка планов действия: что делать, куда идти?

Кто решал обе задачи? Документы дают несомненные указания, что военный совет, фактически руководивший восстанием, состоял из возглавившего восстание Сергея Муравьёва, Бестужева-Рюмина и четырёх офицеров-славян: Сухинова, Кузьмина, Щепиллы и Соловьёва. Об этом «штабе» восстания говорит сам С. Муравьёв, указывая вместе с тем, что брат его Матвей, как отставной, влияния на восстание иметь не мог. Мы узнаём при этом деталь: Матвей Муравьёв был в штатской одежде (во фраке). Разумеется, правдоподобнее другое – что и Матвей влиял на выработку планов.

«Из черниговских же офицеров самое большое участие находил я в четырёх, вышеназванных мною. Прочие же все участники – Маевский, Петин, Войнилович, АпостолКегин, Белелюбский, Сизиневский и другие – большей частью разбежались и никакой роли не играли», – показывает С. Муравьёв. Поручик Петин уверяет, что ничего не знал о планах Муравьёва и «заметил, что Муравьёв имел секрет с братьями своими и офицерами: Соловьёвым, Сухиновым, Щепиллою и Кузьминым». Этот «штаб» неотлучно находился при Муравьёве – это отметили главнейшие очевидцы восстания.

Северный гонец с известием о решении восстания в Петербурге, посланный самими восставшими, прибыл в Васильков только в этот момент. Это был юный 19-летний Ипполит Муравьёв-Апостол, родной брат Сергея и Матвея Муравьёвых, прапорщик квартирмейской части. Наконец, он встретился с братьями – и встретился уже в момент начавшегося восстания. Скорее нельзя было действовать, но как поздно и с какими трудностями установилась связь!