Відрядження Бестужева-Рюміна до Москви

Прошла томительная неделя со дня ареста Пестеля. Юг ничего не знал о петербургском восстании, несмотря на то, что оно произошло на следующий же день после ареста Пестеля. Длились мучительные дни ожидания. Из Петербурга не было вестей, хотя отбывший туда гонец – Корнилович – уже должен был осуществить связь. Проект поездки Бестужева-Рюмина в Москву, возникший было в этот момент, – очевидный осколок замысла скорейшей связи с Северным обществом.

Штрафных семёновских офицеров в отпуск не пускали, но личные обстоятельства Бестужева-Рюмина внезапно сложились так, что возникла, как представлялось Васильковской управе, возможность просить об исключении из правил: Бестужев получил внезапное известие о смерти матери (семья жила в Москве), казалось реальным получить разрешение на поездку в Москву. А из Москвы, где уже было немало связей с обществом, можно было в случае нужды промчаться в Петербург, – ведь южные декабристы ещё ничего не знали о разгромленном восстании. Мог при этом вспомниться и тот вариант южного выступления, в котором активную роль играл московский Сенат (согласно одному из планов Васильковской управы, революционный манифест мог быть издан через московский Сенат). Москва была более близкой, более достижимой для южан, пунктом, менее охраняемым силами старого строя. Поэтому попытки Васильковской управы послать Бестужева-Рюмина в Москву – это, разумеется акция, осмысленная планом тайного общества, входящая составной частью в общий план восстания. Это – попытка расставить силы в предположении определённого плана действий.

Командир полтавского полка Тизенгаузен260 – член тайного общества – не мог сам отпустить Бестужева-Рюмина в Москву, но, чтобы дать ему попытать счастья у генераллейтенанта Рота, послал его из Бобруйска в Киев для принятия полкового жалованья. Предлог был фиктивным: жалованье было уже принято квартирмейстером, и «донеся» об этом Тизенгаузену, Бестужев из Киева передвинулся в Васильков, чтобы направить Сергея Муравьёва в Житомир с просьбой об отпуске для Бестужева.

С. Муравьёв, оставив ждать его в Василькове, двинулся вместе с братом Матвеем в Житомир к генерал-лейтенанту Роту (кстати сказать, уже знавшему из доноса Майбороды, что Сергей Муравьёв и Бестужев-Рюмин члены тайного общества). Предварительно по команде был подан соответствующий рапорт Бестужева генералу Тихановскому – командующему дивизией (22 октября). Настроение Сергея и Матвея было крайне тревожным. Выехали они 24 декабря.