БАГДАДСКИЕ НЕБЕСА © Перевод В. Державин

Владимиру Маяковскому

Я

в долгу

            перед Бродвейской лампионией,

Перед вами,

                     багдадские небеса.

Перед Красной Армией,

               перед вишнями Японии —

Перед всем,

                 про что

                          не успел написать.

(В. Маяковский «Разговор с фининспектором о поэзии»)

Много не сделано — вижу воочью.

Долг у нас общий, и нужен возврат.

Мне вспоминается днем и ночью

Синее небо твоих Багдад.

В душу нам песня могучая веет,

Буйволу шерсть шевеля на спине.

Кто ее силой вполне овладеет?

Кто ее меру постигнет вполне?

С юности сердце вздымавшая птицей,

Слабый язык превращавшая в меч, —

Этого не достигнут тупицы

Под лампионией в тысячи свеч.

Слово встает над корой ледниковой,

Камнем летит из пращи сквозь века.

Если не выскажешь новое слово,

Дверь оно силой снесет с косяка.

Да, но когда наконец напоследки

С жизнью в упор беседует смерть —

В Токио на вишневые ветки

И на поля, что бегут в Саирме,

Падает ровно большое сиянье,

Холод, и трепет, и содроганье.

Много не сделано — вижу воочью.

Долг у нас общий, и нужен возврат.

Мне вспоминается днем и ночью

Синее небо твоих Багдад.

Вновь захотел напомнить тебе я

Тихих Багдад колыбельную песнь.

Нынче апрель. А апрель умеет

В облаке яблонь душу унесть.

Матери ртом и губами младенца

Лопнул бутон над бутоном. Во тьме

Сыплются яблони. Некуда деться.

Слушай — олени кричат в Саирме.

Дубом огромным средь чащи багдадской

Ты бы в апрельское утро возник.

Вновь дилижанса звонков дожидаться

Вышел бы школьником с сумкою книг.

Снова с тобою, над партой склоненным,

Голые ноги я ставлю рядком.

Виселица царя Соломона —

Пятисотлетний платан за окном:

В небо ушел, окунаясь в грозы

Ночью несокрушимым стволом.

Катит Рион обломки утеса.

Мы, словно рыбы, плещемся в нем.

Нас ожидая, от полного сердца

Птицы свистят и крепчает весна.

…Снова доносится новых марсельцев

Песня, как буря, гневна и грозна.

В бешеном свисте нагаек казачьих

Вновь Алиханов рубит сплеча.

…Митинг за митингом! Стачка за стачкой!

Смерть и проклятие палачам!

…Многое, многое вспомнить бы надо.

Радугой стих упадет за леса.

Всё языком трехъярусных радуг

Скажут багдадские небеса.

В Грузии юноши выросли тоже,

Видишь, как смена твоя велика!

В бой они выйдут, не ведая дрожи,

Если к нам сунется войско врага!

Ты нам не должен. И ради Багдады,

Что к грозной лире твоей одну

Накрепко прикрутили когда-то

Поющую по-грузински струну.

…Снова по тихим Багдадам повеет

Петая здесь колыбельная песнь.

Нынче апрель. А апрель умеет

В облаке яблонь душу унесть.

Матери грудью и ртом ребенка

Лопнул бутон над бутоном. Во тьме

Сыплются яблони… Слушай, как звонко

Нынче олени кричат в Саирме!

Апрель 1936