За воскресным столом
За воскресным столом
Энгельс поддерживал повседневную связь с международным рабочим движением не только посредством чтения рабочей печати и обширной переписки. Не проходило недели, чтобы он не принял посланца той или иной рабочей партии, кого-либо из тех, с кем состоял в переписке, или ученых, боровшихся за признание своих взглядов.
С юных лет Энгельс старался бережно распоряжаться своим временем. Теперь, после смерти Маркса, когда его обязанности удвоились, он еще тщательнее следил за тем, чтобы как можно экономнее распределять силы и время. Этому четкому распределению времени и железной самодисциплине Энгельс обязан своей необычной для его возраста творческой силе, всегда изумлявшей даже близких его друзей.
Он знал, что тело и дух, к которым предъявляют высокие требования, нуждаются в продуманном чередовании труда и отдыха. Он умел не только целиком отдаваться работе, но и веселиться. Уроженец Рейнской провинции, он до последних дней жизни любил шутку и общество. «Он любил смех и смеялся заразительно»[392], – писал Джордж Джулиан Гарни, один из английских друзей Энгельса.
Он был чрезвычайно любезным хозяином дома и душой общества. В 80-е годы вошло в обычай, что его друзья, жившие в Лондоне, или находившиеся в городе гости собирались воскресными вечерами у него дома. Быть приглашенным к ужину в дом Энгельса было честью и большим удовольствием. Благодаря Ленхен Демут, отлично справлявшейся с обязанностями хозяйки, посетители до глубокой ночи засиживались за стаканчиком вина и бокалом пива, слушали новости, привезенные гостями из других стран, обсуждали актуальные события общественной жизни Лондона или спорили о жгучих проблемах международного рабочего движения и политики правящих классов.
У Энгельса собирались поистине знавшие свое дело люди: Элеонора Маркс-Эвелинг и ее спутник жизни Эдуард Эвелинг, Фридрих Лесснер и вождь английских рабочих Джон Бёрнс, Карл Каутский, редактировавший из Лондона теоретический журнал немецкой социал-демократии «Die Neue Zeit» («Новое время»), и его жена Луиза, Эдуард Бернштейн, живший в Лондоне с 1883 г., иногда Август Бебель или Вильгельм Либкнехт, известный химик Карл Шорлеммер или юрист Сэмюэл Мур, нередко представители рабочих из России или Польши, Бельгии, Австрии или Франции.
Энгельс придавал большое значение тому, чтобы на этих воскресных вечерах царила совершенно непринужденная атмосфера. Разговор велся на немецком, английском или французском языках, и нередко хозяин дома помогал в качестве переводчика. Круг обсуждавшихся тем был необъятен, но сам хозяин заботился о том, чтобы речь шла не только о серьезных делах. Энгельс с удовольствием вспоминал веселые эпизоды из своей жизни и любил, чтобы его гости тоже делились пережитым или рассказывали анекдоты для веселья. Он охотно подхватывал песню, но, зная, что поет скорее громко, чем хорошо, предпочитал оставлять друзьям этот вид развлечения.
Знаток и ценитель мировой литературы, он нередко декламировал свои любимые стихи или монологи. Фанни Кравчинская, одна из его русских посетительниц, с чувством теплоты вспоминала много лет спустя, как ей, говорившей только по-русски, Энгельс читал стихи из пушкинского «Евгения Онегина»: хозяину хотелось, чтобы она чувствовала себя у него как дома.
Гостеприимство Энгельса в значительной степени способствовало тому, что он, выражаясь словами Августа Бебеля, в течение десятилетий действовал в качестве «поверенного сознательного пролетариата всех стран…»[393].