А. Н. Золотокрылин

В 1967–1969 гг. после окончания МГУ я работал инженером на кафедре климатологии и метеорологии географического факультета. На кафедре я впервые услышал о Юрии Львовиче Раунере, как о перспективном молодом ученом. Он стал известным далеко за пределами ИГАНа после серии исследований теплового и радиационного баланса лесного покрова на Загорской станции Института мерзлотоведения АН СССР во второй половине 1950-х годов и исследований ландшафтов разных природных зон. Следует сказать, что исследования теплового баланса лесов были пионерными в СССР. Они начались всего на несколько лет позднее подобных работ за рубежом (Западная Германия, A.Baumgartner). Уже в 1960-х годах исследования теплового баланса лесов проводились на Валдайской станции ГГИ (С. Ф. Федоров), на Теллермановской станции лаборатории лесоведения АН СССР (Н. Н. Выгодская) и за рубежом.

В 1969 г. Ю.Л. защищает докторскую диссертацию «Тепловой баланс естественных ландшафтов» и становится признанным лидером фитоклиматического направления исследований в нашей стране.

Высокие оценки исследований Ю.Л. сотрудниками кафедры проявили во мне интерес к его работам. Особенно сильное впечатление на меня произвела вышедшая к тому времени статья Ю.Л. на тему: «Изучение атмосферы как компонента биогеоценоза» в книге «Программа и методика биогеоценологических исследований» (1966). Эта статья, а затем автореферат докторской диссертации Ю. Л. Раунера (1969) стали программными для меня в период подготовки к поступлению в конце 1969 г. в аспирантуру лаборатории биогеоценологии им. В. Н. Сукачева Ботанического института АН СССР. Моими научными руководителями стали Н. В. Дылис и Ю. Л. Раунер.

Рисунок А. Д. Арманда.

Тогда я познакомился с Юрием Львовичем и тогда начались мои плодотворные встречи с ним. Одна из первых встреч состоялась на подмосковном биогеоценологическом стационаре «Малинки» под Москвой. Ю.Л. дал ценные советы при выборе репрезентативных площадок в еловом и сосновом насаждениях, размещении измерительных приборов на вышке над пологом леса и внутри полога. Ю.Л. имел большой опыт в организации подобных наблюдений, в частности на Загорском лесной станции, а позднее в Центрально-Черноземном заповеднике. Советы Ю. Л., его опубликованные методические разработки помогли мне улучшить и упростить методику градиентных наблюдений. Она учитывала накопленный опыт и ошибки многолетних исследований на разных стационарах.

Среди проблемных направлений фитоклиматологии Ю.Л. выделял изучение механизмов прямой и обратной связи в системе «физическая среда – фитоценоз» а также изучение пограничного слоя атмосферы и влияния на него подстилающей поверхности различных типов растительного покрова. Ю.Л. всегда подчеркивал междисциплинарный аспект фитоклиматических исследований, так как они являются важной составной частью комплексных эколого-географических и экспериментально-теоретических работ по климату.

Ю.Л. не ограничивался обсуждением хода моих исследований только в стенах Института географии АН СССР. Он считал, что мне будет полезно ознакомиться с полевыми работами на Курской полевой экспериментальной базе ИГАН. Летом 1972 г. мне удалось это сделать. Так впервые состоялось мое знакомство с комплексными работами по геофизике природных ландшафтов на Курской базе с участием других Институтов и учреждений.

Мне хорошо запомнились поездки с Ю.Л. по экспериментальным площадкам, его увлеченный рассказ об особенностях эксперимента, его четкое представление о перспективе исследований. Поражала меня скромность Ю.Л. в оценке проводимых им работ. Я возвращался в «Малинки» полный научных впечатлений о размахе экспериментальных исследований Ю.Л. и окрыленный поддержкой моих работ.

Подмосковье, стационар «Малинки», середина 1960-х годов. Слева направо: Д. Л. Арманд, Ю. Л. Раунер, Н. В. Дылис.

В этом же году была опубликована монография Ю. Л. Раунера «Тепловой баланс растительного покрова», в которой были обобщены результаты теоретических и экспериментальных исследований по изучению радиационного и теплового режима, а также его влияния на развитие растительного покрова Центральной лесостепи. Монография стала моей настольной книгой. Она подытожила и усилила мои впечатления об увиденном на Курской базе. Несомненно, что монография стала научным ориентиром в подготовке моей диссертационной работы.

Мне повезло, что одним из научных руководителей моей диссертационной работы был выдающийся теоретик и экспериментатор фитоклиматологии Ю. Л. Раунер. Выбор темы кандидатской диссертации под влиянием работ Ю. Л. Раунера и последующее плодотворное сотрудничество с ним в дальнейшем навсегда определило мою научную судьбу.