6 мая

Объявлен приказ о «тотальной» военной мобилизации в Германию молодежи 1922–1925 годов рождения. Солоно, должно быть, немцам, бьют их на фронте. А потому отброшены пышные формулировки о «добровольном» отъезде, о «радостном желании освобожденных работать на благо Германской империи». Нестерпима фальшь этих фраз. У кого же из наших могло бы появиться «горячее стремление» заменить возле станков тех немцев, которые пойдут на фронт, чтобы убивать их отцов, братьев, мужей, сестер…

Лживые фразы забыты, мобилизация названа своим собственным именем. Охватывает она всю молодежь поголовно. Броню получат лишь немногие. Все остальные, бездетные, здоровые, должны быть немедленно отправлены в Германию через центральную биржу труда. Инспекторов обязали составить списки тех, кто не имеет брони и подлежит мобилизации.

Хожу сейчас и проверяю — много ли таких? Как помочь хотя бы некоторым из них получить спасительный четырехугольный клочок бумаги с немецким текстом и большой печатью в центре — проклятущим орлом, который клюет нам сердце вот уже два года. Есть у меня два верных способа: первый — можно отметить в домовой книге, что такой-то (или такая-то) выбыл, уехал в село. А то еще можно взять броню по выданной мною метрике.

С нашего участка могут быть мобилизованы девять душ: юноша и восемь девушек.

Четверо из них дезертируют, а четверым помогу, выдам метрики.

И вот в списки некого заносить, кроме парня, но он сбежал, я знаю это. Однако же положение осложнилось. Вскоре предприятия прислали списки юношей и девушек, не получивших брони, в отдел труда. Что же, отдать их на съедение райху? Нет, так не будет.

Я составила списки тех, кто имеет броню, а остальных предупредила: «Будьте настороже». В лапы полиции они могут попасть в том случае, если я заявлю в отдел труда об «уклоняющихся». Но такая опасность им, разумеется, не угрожает.

Мобилизованным, можно сказать, повезло. Их отъезд отложили, так как партизанами разрушены мосты на железной дороге. Еще какое-то время можно изворачиваться.

Где теперь наши войска? Это интересует всех.