12 июня
12 июня
Сегодня кроме смертей регистрировала браки. Одна пара была интересная: оба молодые, застенчивые. Когда я начала задавать обычные вопросы, невеста от застенчивости спрятала лицо в букет. Оба работают в садоводстве. Он — студент сельскохозяйственного института. Уже кончал бы, если бы не война. Невеста — с десятилетним образованием. Пока оформляла запись, мы познакомились, и поздравление было сердечное, на родном языке.
Спустя час пришли еще двое. Жениху — 67 лет, (а крепкий еще старик), невесте — 60.
— Окрутите нас, пожалуйста, а то моя старуха месяц сидит без хлеба. Без брачного свидетельства ее на иждивение не возьмешь. Дирекция Сырецкого хозяйства послала в загс. Прожили с женой около тридцати лет и думать не думали о каких-то там бумажках.
Это говорит «жених». Он садится к столу и усаживает «невесту» рядом с собой. Та смеется и слегка отталкивает его:
— Тебя и здесь сейчас узнают, чертова насмешника.
— Не плакать же мне в роли «жениха», — смеется он и тянет жену поближе к себе. — Век прожили, не плакали, а теперь в загсе и подавно грустить не будем.
Жена виновато улыбается. В ее взгляде читаю: «Послушайте только, он вам наговорит!»
А старик очень симпатичный, видный, усатый, свежее лицо, веселые голубые глаза, а волосы — серебристые. Очень высокая кряжистая фигура, язык — бритва.
— Ну, матушка, не сердитесь, венчайте. Вы — своя, это уж знаю.
— Да оставь ты эти шутки! Человек может обидеться: «матушка»! — рассердилась жена.
— А я вижу по ее глазам, что понравился. Еще бы! Казак, да с этакими усами, — дразнит он жену.
— Нужно же нам это несчастье на старости — хождение по загсам! У нас ведь сыны старше вас, а мы вам голову пришли морочить! — говорит, как бы извиняясь, «невеста».
— Да, сынки у нас — орлы! Залетели далеко, бьются отчаянно! Думаю увидеть, думаю встретить, дожить бы до этого дня. А сейчас, симпатичный батюшка, записывайте без всяких там хитростей: вывешивания объявлений, сроков.
— Хорошо, не буду вывешивать, все бумаги оформлю сейчас, задним числом, — соглашаюсь я и делаю запись.
«Невеста» смотрела-смотрела на меня, остановила взгляд на косах, а затем:
— Теперь только вспомнила, что знаю вас. По Пуще. Мы там жили до войны, мой работал в санатории.
Свидетельство о браке готово. Поздравляю «жениха с невестой», и втроем смеемся над записью: «Пан Коваль… с пани такой-то…. числа такого-то зарегистрировали свой брак… Пани такая-то приняла фамилию своего мужа… пана такого-то».
— Ну, пани Ковалиха, вставай, расселась, как на свадьбе. Стала «законной», не горюй. На год-два «беззакония» хватит и этой бумажки, а там она уже не нужна будет. А «симпатичный батюшка» снова пойдет учительствовать.
На прощание пригласили обязательно зайти когда-нибудь к ним. Обещала. Этот старик мне определенно понравился. Он не то в шутку, не то всерьез сказал:
— Зайдете — не пожалеете. Кое-что интересное расскажу.
Живут они за Бабьим Яром, в Сырецком хозяйстве. Там Коваль и работает.
Когда новобрачные ушли, я сделала все дубликаты. Свидетелей не было, и за них надо было расписаться. За одного расписалась сама левой рукой. Вторым «свидетелем» была Зина. Та тоже, ради предосторожности, расписалась левой рукой.