80

80

Несмотря на то, что в течении всех предыдущих лет работы в Могилеве, я фактически почти в полном объёме выполнял и свои, и директорские функции, если не считать короткого периода работы Чередниченко, который и сам их не выполнял, и другим не давал, официальное назначение на роль первого руководителя налагало иную ответственность за судьбу предприятия и его полуторатысячного коллектива.

За полтора десятка лет работы главным инженером я смог убедиться, что социалистический способ производства, в том виде, в каком он применялся в СССР, неэффективен. Одной из основных причин этого является слабая заинтересованность трудящихся в результатах труда. Тарифные ставки были низкими, квалификация работника существенной роли в его заработной плате не играла, слабо учитывалась интенсивность и качество работы. Это касалось не только рабочих, но и инженерно-технических работников и служащих, а может быть последних даже в большей мере, чем рабочих. Действовали тарифные ставки и должностные оклады, которые и определяли зарплату работника. Существующие системы премирования применялись формально и их удельный вес в заработке был небольшим. Как бы рабочий или инженер не работал, он получал почти одну и ту же зарплату.

Особенно низкими были тарифные ставки и должностные оклады в пищевой и мясо-молочной промышленности. Они как бы учитывали хищение продукции работниками. Так как зарплата не обеспечивала даже минимальный прожиточный минимум трудящихся, люди были вынуждены выносить с предприятия, уходя с работы, кольцо колбасы или кусок мяса. Так поступали многие, а некоторые старались вынести побольше, часть которого продавали. Таким образом, хищение стало массовым в этих отраслях промышленности и изжить его стало невозможно.

Изменить тарифные ставки или вилки должностных окладов директор не мог, однако в системы премирования разрешалось вносить некоторые изменения и этим я решил серьёзно заняться с первых дней работы в новой должности. Были изменены действующие и разработаны новые положения о премировании, которые оказались более эффективными действовавших ранее. В результате удельный вес доплат за интенсивность и качество работы возрос с 30 до 80 процентов. Премиальные доплаты стали действенным фактором повышения производительности труда и роста объёмов выработки продукции. В свою очередь возросшие объёмы производства и повышение производительности обеспечили рост фонда зарплаты. Это позволило заметно увеличить её средний уровень. При этом выплаты лучшим работникам повышались более высокими темпами.

Начиная с 1965-го года предприятие давало самые большие в отрасли ежегодные приросты объёмов производства, производительности труда и средней зарплаты работников. При этом численность персонала оставалась стабильной.

По-прежнему серьёзной проблемой оставался ручной труд на многих производственных операциях. Этим следовало заниматься повседневно и я принял решение поручить это дело Анечке. В тресте ей было скучно и неинтересно, с Бертой Лазаревной она так и не нашла общий язык, а тут нужен был грамотный и серьёзный человек. До этого инженером по рационализации и изобретательству работала молодой специалист Нина Пискарёва, которую я рекомендовал на должность главного инженера.

В работу по механизации ручных работ вовлекли инженерно-технических работников и многих рабочих. Создали участок внедрения рацпредложений. Ввели систему премирования за механизацию ручных работ. По количеству внедрённых мероприятий и их эффективности комбинат заметно опередил другие предприятия ведомства.

Продолжалось моё творческое содружество с Фёдором Луговнёвым. Теперь к нам присоединился конструктор Мисюра, который был введен в штат экспериментального участка. Несмотря на предельную загруженность производственными и хозяйственными вопросами, мы находили время для технического творчества. Для этого использовались вечерние часы и выходные дни. Мы это делали с удовольствием и это стало нашим “хобби”. Теперь мы работали над механизацией ручных работ и совершенствованием технологии в цехе первичной обработки и консервирования шкур. Здесь трудились десятки людей и буквально всё делалось вручную. Поступающие в цех шкуры очищались от засохшей грязи (навала) затупленными ножами (чтобы не повредить шкуру), укладывались на деревянные поддоны и посыпались слоем сухой соли. Через несколько дней шкуры паковались в пакеты и помещались в штабель для последующей отгрузки на кожзавод. Если учесть, что шкура весит более двадцати килограмм, а работали в цехе, в основном, женщины, можно себе представить чего это им стоило.

Самой тяжёлой была операция по очистке шкур от навала. При плохой очистке не обеспечивался надлежащий посол и кожзаводы предъявляли штрафные санкции.

Нам удалось разработать агрегат для санитарной обработки шкур, который позволил полностью механизировать и перевести на поток процесс очистки навала. При этом достигалось отличное качество обработки, которое вручную обеспечить невозможно. Шкуры конвейером подавались в рабочую зону агрегата, где подвергались механизированной очистке вращающимися барабанами с ножевыми элементами при обильном орошении водой, после чего специальным устройством отжималась излишняя влага и они транспортёром выносились к месту складирования.

Экспериментальный экземпляр агрегата был изготовлен в механической мастерской комбината, испытан и введен в эксплуатацию осенью 1964-го года. На него было получено авторское свидетельство СССР. а позднее патенты США, ФРГ, Нидерландов и ряда других стран.

Он экспонировался на ВДНХ и международной выставке “Инпродмаш 67” . Авторы были награждены медалями выставки и денежными премиями.

А самой большой наградой для меня и моих соавторов были слёзы благодарности рабочих, освободившихся от изнурительной грязной работы по ручной очистке шкур от навала.