Тарас Григорович про повернення на рідну Батьківщину

«После двадцатилетних испытаний, – згадував Шевченко на засланні у своїй російськомовній повісті «Княгиня», – я немного оперился и, разумеется, полетел прямо в родимое гнездо. Вскоре передо мной засверкали давно знакомые мне беленькие хатки. Они как будто улыбались мне из тёмной зелени.

Может ли быть место в этих милых приютах нищете и её гнусным спутникам? Нет! А иначе человек был бы не человек, а простое животное. С этим сладким убеждением я проехал почти всю Черниговскую губернию, нигде не останавливаясь. С города Козельца мне нужно было взять в сторону от почтовой дороги – взглянуть поближе на мой эдем и даже выслушать сию печальную и правдивую повесть.

Город Козелец не отличается своею физиономиею от прочих своих собратий, поветовых малороссийских городов. В истории нашей он тоже не играет особенной роли, как, например, заднепрянские его товарищи, разве только, что в 16(63) году здесь была собрана знаменитая Чёрная рада. Словом городок ничем не примечательный, но проезжий, если он только не спит во время перемены лошадей или не закусывает у пана Тихоновича, то непременно полюбуется величественным храмом грандиозной архитектуры растреллевской, воздвигнутой Наталией Розумихой, родоначальницей дома графов Разумовских.

В шести верстах от г. Козельца, в селе Лемешах, в бедной хатке, на сволоке или балке, читаешь: «Сей дом соорудила раба Божия Наталия Розумиха, 1710 року Божого». А в г. Козельце, в величественном храме на мраморной доске: «Сей храм соорудила графиня Наталия Разумовская в 1742 году». Странные два памятника одной и той же строительницы!

В Козельце нанял я пару немудрых лошадок вместе с рыжим жидком и поехал себе просёлком, куда мне нужно было…

Не доезжая Трубежа, или, по-местному, Трубайла, нам показалося на косогоре село. Подъезжаем ближе – и действительно – село, только погорелое, и ничего живого на чёрной улице не видно. А за греблею, по ту сторону Трубежа, мы увидели между вербами и едва начинающими желтеть садами белые хаты. Проехали мы по плотине мимо двух шумящих мельниц и очутились в большом козачьем селе…»

У цьому селі розповіли Тарасу Григоровичу про трагедію, що сталася з юною Катеринкою, яку віддали заміж за п’яницю, крадія й шибенника графа Мордатого.

«Через несколько дней я был уже в Киеве, и, поклонившись святым угодникам печерским, в тот же день посетил я Кирилловский монастырь. И увы! Лучше было б не посещать его. Я слишком убедился в горькой истине печального этого рассказа, так неотрадно приветствовавшего меня на моей милой родине»336.