Глава первая

3 февраля 1813 года конно-егерский полк герцога Луиса, который с середины 1812 года существовал только на бумаге, был возрожден, или, иными словами, снова получил офицеров, рядовой состав и лошадей. Команду набрали в январе месяце из конскриптов, а лошадей генерал фон Йетт привез обратно из Лейпцига, где их закупили. Я, как и каждый вернувшийся из России кавалерийский офицер, получил в подарок лошадь и 20 луидоров на экипировку. А когда прибыла наша остальная команда из Иноврацлава, привезя с собой двух моих оставленных лошадей, то я снова был полностью экипирован. Еще в тот же день мы прибыли в назначенный нам гарнизон Винненталь, где офицеры и солдаты были размещены в замке и в прилегающих зданиях. По мере того как полк постепенно был укомплектован, часть его была переведена в Вайблинген, а затем половина полка — в Эсслинген, куда я и сам в первых числах марта выступил вместе с эскадроном фон Рейнхарда{350}.

Уже 4 февраля началась строевая подготовка и объездка лошадей, продолжавшаяся ежедневно с большим усердием. К концу месяца уже упражнялись по взводам и эскадронам, а до конца марта команда и лошади были обучены настолько, насколько вообще это можно было ожидать за столь короткое время.

В Виннентале мое здоровье серьезно пошатнулось из-за нескольких припадков нервной горячки. Но благодаря энергичным усилиям врача Христманна из Виннендена полное развитие болезни удалось предотвратить. Во время моего пребывания в Эсслингене я опять весьма отдохнул.

К концу марта месяца мы снова были готовы к выступлению. 4 апреля поступил приказ перевести два эскадрона из Эсслингена в окрестности Виннендена, чтобы они могли там вместе упражняться с тамошними двумя эскадронами. Мы прибыли туда 6 апреля, но уже через день пришел новый приказ о занятии нами кантонир-квартир на границе у Вюрцбурга. После чего 8 апреля мы оставили окрестности Виннендена и двинулись через Бакнанг, [Швебиш]-Халль и Лангенбург в окрестности Ротенбурга-на-Таубере, куда мы прибыли 12-го и разместились по нескольким деревням.

Прощание с моими родными из Штутгарта, которые еще смогли навестить меня 5 апреля в Эсслингене, далось мне тяжело. Мой ослабленный организм, который пострадал от нового приступа болезни и который теперь должен был подвергнуться новым лишениям, внушал мне опасения. От Виннендена меня везли вслед за полком в полукарете, и лишь 23 апреля я снова начал нести службу. Жители повсюду сердечно прощались с нами и часто жалели едва спасшихся недавно из России, которые, еще наполовину больные, снова должны были вступить на трудную дорогу войны.

В то же время я могу сказать, что, несмотря на свою физическую слабость, я следовал своему призванию не без охоты и ожидал от наступления весны улучшения для своего здоровья. У Зульцбаха жители в поле устроили нам дружеское угощение, при котором царило шумное веселье и в котором участвовал и я, насколько это мне позволяло мое недомогание. В [Швебиш]-Халле нас тоже порадовал сердечный прием. В доме священника в Шпильбахе большую часть времени я провел в постели, для того чтобы как можно раньше встать в строй. Это действительно имело благоприятные последствия: с этого времени мне не нужно было больше передвигаться [на повозке], я снова мог ехать верхом.