Эдвин A. Локк

Эдвин A. Локк является внештатным и отставным профессором (эмеритом) курса руководства и мотивации Университета Мэриленда в Колледж-парке, он был знаком с Айн Рэнд в 1960-х и 1970-х годах.

Дата интервью: 12 марта 1999 года.

Скотт Макконнелл: Расскажите мне о курсе публицистики, прочитанном мисс Рэнд в 1969 году.

Эдвин A. Локк: Я пытался сочинять связанные с объективизмом статьи, однако ничего толкового у меня не получалось. Целью этого курса являлась помощь начинающим авторам Объективиста, и я предпринял неудачную попытку написания такой статьи. Я обсудил с ней мою работу, которая была ужасна, — и Айн Рэнд сказала: «У вас получилось не слишком удачно» — и начала рассказывать мне, в чем я ошибался, причем совершенно правильно, подчеркивая немногие удачные моменты.

Иногда мое невежество потрясало ее. Тогда она говорила, не с осуждением, как бы не веря себе самой: «Разве вы этого не знаете?» И я в великом смущении отвечал: «Нет». Однако она всегда была очень объективна в своих комментариях. И никогда не съезжала на мораль.

Можете ли вы поподробнее рассказать мне о ее редакторской манере?

Она всегда стремилась установить главное и определить место ошибки: что не следует из чего, где ты не обосновал свое утверждение. Она всегда выхватывала фундаментальный вопрос и обладала способностью связать его с частностями, сказать: «Это отсюда не следует… Неясно, что вы хотите этим сказать». А когда я представил ей набросок своей статьи, она объяснила мне, почему фокус внимания следует подкорректировать.

Однако в известной мере я никогда не мог ощутить в себе достаточную внутреннюю свободу, чтобы воспринимать достоинства ее редакторской методики, так как пребывал в священном трепете перед ней.

Как она обращалась с вами?

Всегда очень объективно и честно. Основываясь исключительно на фактах. И всегда благожелательно. Мы все по очереди приносили на лекции какие-нибудь новые идеи, и в перерывах люди могли поговорить с ней, всегда о деле, всегда об идеях. К ней можно было подходить только с комментарием об идее.

Сердитой я видел ее только однажды. Она рассердилась на Фрэнка за то, что он слишком широко открыл окна и в них могла выпасть кошка. Она сказала нечто в том роде, что нельзя же так необдуманно поступать. А когда началось занятие, сказала всем нам: «Простите мою невыдержанность, но я боялась за кошек».

Иногда после очередной лекции я имел счастье оказаться среди приглашенных на «семинар» вопросов и ответов в ее квартире. Я спросил ее о том, чем был плох Генри Камерон в сравнении с Рорком, так как Камерон сломался, когда его дело пришло в упадок, а Рорк устоял на ногах, несмотря на многочисленные неприятности. Она ответила, что Камерон оказался слишком эмоциональным человеком.

Я был ошеломлен глубиной ее познаний, тем, что она могла взять такую простую вещь, как набросок статьи, и часами рассуждать о ней. Это было просто удивительно, однако она всегда придерживалась логики и фактов и вежливо отвечала на вопросы. Она всегда была полностью рациональным человеком. Насколько я помню, эти «семинары» вопросов и ответов завершились сразу после смерти Фрэнка. И я был очень расстроен этим, не только смертью Фрэнка и ее воздействием на нее, но и тем, что я готовил несколько новых вопросов к ней.

Случалось ли вам разговаривать с ней лично?

Да, таких разговоров у меня получилось два. Первый состоялся во время упомянутых выше публицистических курсов. Как я уже говорил, она хотела, чтобы мы писали статьи, и многие из нас предпринимали подобные попытки во время курсов. Моя попытка оказалась неудачной.

Вторая попытка после завершения курсов удалась мне лучше. Я написал статью о концепции цели, которая ей понравилась, и мисс Рэнд хотела опубликовать ее в Объективисте, однако публикация его очень скоро прекратилась. Однако мне было приятно то, что я сумел написать хорошую работу. Впоследствии Гарри Бинсвангер закончил свою докторскую диссертацию на близкую тему, тем самым пролив новый важный свет на вопрос.