Марш-марш…

Марш-марш…

1. Что может быть проще…

Во время войны всякое задание — боевое, даже если ты в тылу. Скоро поэт с композитором и инструмент получили, и сменили рабочий «кабинет» в комнатном проходе. Не по своей прихоти — по приказу командования. Им предстояло написать марш.

Маршируют и армии, и дивизии, и гарнизоны. Хорошо, коли сопровождает это действо собственный духовой оркестр. Тогда и трубы блестят, и барабаны грохочут, и шагается на марше веселей. Но в походных условиях никто не станет обременять бойцов тяжелыми инструментами или водить в бой музроты… Самая простая и легкая музыка — та, что всегда с собой: громкий хор солдатских глоток — строевая песня. Так решило политуправление Южно-Уральского военного округа. Решило и приказало явиться рядовому Фатьянову и штатскому Соловьеву-Седому. Им разъяснили задачу. И стали ждать чуда, ибо людям не творческим все, что рифмуется и поется, кажется нерукотворным и чудесным. Для сочинительской работы предоставили рояль в Доме Красной Армии, куда можно было являться в любое время суток: марш нужен был срочно — аллюр три креста.

Работа кипела, маршей было написано немало, друзья сорвали голоса, а того, единственно нужного, самого «южно-уральского», все не было. Василий Павлович домой являлся, когда Наташа уже крепко спала, обняв плюшевого мишку, и отец гладил ее по сбившимся во сне волосам. Неутомимый, потерявший сон Алексей, улетал в свою казарму, сочиняя на лету все новые и новые марши, а утром полусонный входил в Дом Красной Армии с планшеткой, где лежали новые варианты текста.

…Как-то, подустав, они загрустили. Их посетило то творческое опустошение, которое соседствует с куражом, а оттуда недалеко и до озарения. Они представляли себе, как идут по плацу солдаты в длинных шинелях, курсанты и генералы, все отдают друг другу «под козырек», они вживались в образ этого нескончаемого потока военного человеческого движения. Иногда Василий Павлович Поднимался из-за рояля и маршировал рядом с рядовым Фатьяновым, который был гораздо легче на подъем и быстрее в телодвижениях. Так родился марш, который не стоило предлагать воинскому братству, но много лет подряд знаменовал он собою начало их совместных творческих мук и озарений. «Что может быть проще написать марш? Что может быть проще?» — твердили друзья, и эти необязательные слова получили нечаянное продолжение. Скоро от унылого сочинительства друзья перешли к бодрому маршеобразному пению «хором»:

Что может быть проще

Жену отправить к теще,

А самим пойти пока,

Выпить кружечку пивка,

Ведь дорога до ДК

Недалека, —

спели они с листка, брошенного Фатьяновым на пюпитр.

А Василий Павлович поэтически и музыкально импровизировал и солировал дальше:

Алеха, Алеха,

Придумал ты неплохо,

Не пойти ли нам пока,

Выпить кружечку пивка,

Ведь дорога до ДК

недалека!

После нескольких подряд исполнений произведения друзья взбодрились, хорошенько посмеялись, «разрядились» и — написали то, что было нужно Южно-Уральские дивизии:

Идут на бой, за родину, на бой!

Ты прощай, Урал,

Бережок крутой,

Где мы встречались, милая, с тобой!

Комиссии и любопытствующие, соседи и друзья — все хотели услышать «свою» песню. «Я проиграл его несчетное количество раз <…>, налегая на клавиши и горланя слова во всю силу своего композиторского баритона. Только тогда я понял, как тяжело, невероятно тяжело писать марши», — признавался в своих воспоминаниях Василий Павлович.