4. Бывая в Ростове

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

4. Бывая в Ростове

«Как держалась в те годы родня!» — думается, когда глядишь на этот русский фамильный куст. А ведь времена-то их были жестокими.

В середине пятидесятых опустела квартира в Хрущевском переулке. Генерал Александров, муж матери Галины Николаевны, был отправлен в Ростов-на-Дону. Анна Николаевна, собрав скарб, последовала за мужем.

Теперь Фатьяновы всей семьей стали наведываться в Ростов.

Летом им полюбилось отдыхать в Кочетовке, где чувствовался дух шолоховской прозы. Голосистые казаки и казачки пели по вечерам, прохаживаясь с гармоникой. Эти заоколичные звонкие хождения, теплое марево над деревенскими улицами, дух знойного лета, сенокоса были так похожи на вязниковские. Батюшка Дон притягивал к себе.

Иногда в Кочетовку приезжали из Ростова на машине бабушка и дед. Алена и Никита радовались их появлению. Особенно ликовал Никита. Эта машина возила их с отцом на рыбалку, за рулем сидел настоящий солдат в пилотке и при погонах. Случалось, они просиживали долгое время, держась за удочки, а клева не было. Тогда солдатик вез их на берег, где торговали серебристыми рыбами пропахшие водой рыбаки. За бесценок продавали они свои трофеи.

Однажды Алексей Иванович приехал в Ростов в босоножках. Военный тесть с недовольством посмотрел на него:

— Ну что же ты в опорках в Ростов приехал?

У Фатьянова был очень большой размер ноги, и с обувью ему часто приходилось мучиться.

— Ну, я тебе достану на складе… — Потеплевшим голосом пообещал строгий тесть и повел поэта на свой генеральский склад.

Чего там только не было! Какого только товара не припас заботливый «Военторг» для генералитета! А вот обуви нужного размера не находилось. С трудом нашли пару запыленных от невостребованности летних туфель, которую и купил уставший от неудачных примерок поэт.

Теща так характеризовала Алексея:

— Он был благодарный, всем довольный… Замирал среди толпы.

В Ростове Алексей Иванович был человеком известным. Кроме песен, Ростовчане помнили его по выступлениям, прошедшим летом 1951 года. После отъезда поэта местная газета «Большевистская смена» полностью опубликовала его поэму «Наследник», разместив ее в трех номерах. Так что, когда он выходил на рынок по утрам, его многие узнавали.

Он любил ходить на яркий цветами ростовский рынок с горами помидор и ларями арбузов. Алексей Иванович покупал продукты только отборные, никогда не скупился и не торговался. Приносил сумки, ставил у порога кухни, а уж теща выготавливала его любимые блюда: сазана под сметаной с картошкой и чесноком, шпигованную баранину, пироги с капустой. Стол ломился, когда приезжал зять, и новые ростовские друзья появлялись следом за ним, мечтая побыть рядом с поэтом, который живет рядом, на той же земле, а кажется — на небе.

И зимой навещали москвичи родителей. 28 января, в день рождения Анны Николаевны, съезжались все — и Фатьяновы с Никитой и Аленой, и Людмила Николаевна с семьей…

Алексей Иванович любил со всеми поговорить.

Выходя на улицу, он закуривал сигарету, закуривал, затихал.

К нему подходила дворничиха с широкоэкранной лопатой и, поборовшись с непобедимым снегом, становилась отдохнуть рядом с поэтом, опершись на черенок лопаты, как на посох. Они разговаривали о снеге, и он падал, этот мягкий южный снег, и не было никакой тревоги в сердцах этих разных, малознакомых людей.

— Как вы тут? — Спрашивал, например, Фатьянов.

— А шо нам? — Отвечала она и выбивала нос в конец платка. — Вон, вишь, валит, как казаки за пывом! — Кивала она на небо.

— Хорошо валит! — Как поэт радовался он.

— А подь ты! Фу на тебя! — Незло отмахивалась рукавицами дворничиха. — Хорошо ему!

А ему и впрямь было хорошо…