1. А над синею волной ходит ветер низовой…

1. А над синею волной ходит ветер низовой…

По утрам Алексей Иванович работал в уютной своей комнатушке. Как Пушкин, он улавливал первые рассветные озарения. Но, бывало, тянуло не к писчему перу, а к рыбьему — охоте на красноперых окуней и подъязков, к серебряному блеску грациозных плотвичек, к ликованию востекающего над речными песками солнца.

Он вставал рано, как всякий прирожденный рыбак.

Вязниковская родня спала за могучими стенами перегородок. Спали младенцы и старики, его Галочка и его дети. На своем месте неприкосновенно лежали его еще детские спиннинги, очень легкие, с ручками из пробкового дерева. Мальчиком он вставлял в алюминиевую трубочку ветку лозы, до зеленоватого сока очищенную перочинным ножом. А нынче Никита с бамбуковыми удилищами нередко сопровождал его на заре. Полусонный, зябнущий, но готовый на любые лишения ради рыбалки.

Отец и сын спускались по тропинке к берегу, добывали там дождевых червей-салазанов. После шли вдоль речки по Петринским ярам до водокачки… А там зеленели молодые дубы, ракиты в воде мыли свои позеленевшие корни, а между ними — стада мальков и невидимые огненные подъязки. Это места молниеносного рыбьего жора, клева тяжелых жерехов и плотоядных щурят. Грузило, брошенное с этого берега, падало на самую стремнину. И в плакучем ивняке не так пекло солнце. Изредка проедет невдалеке перевозчик, но клева не нарушает.

Однажды мужчины рискнули взять с собой и Алену. Девочка, извещенная об этом их решении накануне, засыпала с грезами о завтрашнем утре.

Ее подняли в пять часов. Надо было встать, умыться холодной водой, тихим шагом выйти из дома, взять удочки и узкой тропинкой идти гуськом по высокому берегу Клязьмы до тех пор, пока отец не скажет «стоп». Шли детской командой — Алексей Иванович, племянники Саша, Алексей и Андрюша, Никита и Алена. После Алене рассказывали, что клев был особенный. Пока все сидели с удочками, девочка мирно спала на скамейке. На обратном пути ей доверили нести ведерко с плотвой. А дома охотников встретили, как всегда, с пещерным восторгом.

Любителями рыбной ловли были все вязниковские литераторы.

С ними сговаривался Алексей Иванович с вечера, и они заходили за ним, стучали в окошко. А дальше вместе шли на Петринские яры. Там, сидя под старой ракитой и боясь пошевелиться, Алексей Иванович сочинил однажды песню. А было это так.

Иван Симонов расположился со своей удочкой неподалеку и почти задремал, как услышал девичьи голоса. «Перевозчик, давай лодку!» — кричали девушки с берега. Фатьянов рыбачил в ивовых зарослях совсем близко. Он хорошо мог видеть их и слышать, как шуршит песок под босыми загорелыми ногами; как поторапливают они сонного перевозчика, машут на него косынками. Вдруг ветер подхватил девичью косынку, понес и — бросил на высокий ивовый куст. Девушка прыгала-прыгала, да и схватила ее за уголок. И, подбежав к паромчику, вскочила на него с берега…

Я сижу на берегу —

Волны синие бегут.

А над синею волной

Ходит ветер низовой,

Ходит ветер низовой,

Озорной, как милый мой:

То мне волосы погладит,

То сорвет платок с каймой.

Едва отошел паром, выпалил поэт восхищенному картиной Борису Симонову. Как эта легкая косыночка, полетела песня из Малого Петрина по всей России.