Старое и новое

Старое и новое

Не перестаю удивляться – как изменились шахматы с появлением игровых программ! Не говорю уж о дебютной подготовке, о таблицах Налимова. Но ведь и играть гроссмейстеры стали по-другому. Без стереотипов и предрассудков, считая варианты и меньше думая о «законах шахмат».

Помню, в свое время, когда я играл в кандидатских турнирах в «Буревестнике», меня очень удивлял Витя Черный – ныне заслуженный детский тренер Виктор Аркадьевич. Он постоянно – практически в каждой партии - сидел в цейтнотах. А когда приходилось с ним анализировать, то выяснялось, что он смотрел чуть ли не все возможные ходы, напрочь отвергая т.н. «общие принципы» и «понимание позиции». Меня это тогда даже забавляло немного. А теперь выясняется, что Витя был абсолютно прав. И именно такой подход дает наибольшие результаты.

Думаю, предвестником нового стиля можно назвать Виктора Львовича Корчного. Он-то всегда, с молодых лет, играл конкретно. Вспоминаю рассказ кинодокументалиста Виноградова, автора интереснейшего фильма «Шахматисты». Мы часто беседовали с ним в "Эрмитаже". К сожалению, забыл его имя-отчество.

Так вот, в пятидесятых годах Виноградов, еще подростком, был демонстратором на одном из чемпионатов СССР. И наблюдал совместный анализ молодого мастера Корчного с маститым Иливицким. Они только что сыграли партию, Корчной победил. Но по внешнему виду соперников можно было подумать совершенно противоположное. Иливицкий был расслаблен и благодушен. Корчной же напоминал загнанного в угол зверька.

— У меня был большой перевес, – немного огорченным тоном говорил маэстро, – линия, хороший слон, центр. Очевидно, вместо ладья е1 надо было играть эф четыре.

— А тогда, - мгновенно отвечал Корчной и начинал быстро-быстро передвигать фигуры, - и где у вас перевес?

— Да, пожалуй, - подумав соглашался Иливицкий, - ну, значит, не эф четыре, а сначала короля на аш два.

— Как на аш два! – изумлялся Корчной, - тогда ведь… и снова мгновенно плел на доске сеть вариантов.

И вот так они и анализировали. И Иливицкий ушел домой с горечью незаслуженного поражения. А Корчной – с ощущением закономерной победы.