Еще немного про Дом пионеров

Еще немного про Дом пионеров

Итак, кружок вели кандидаты в мастера И.Д.Березин и В.И.Канторович. Однажды, уж не помню, по каким причинам, месяца три их замещал молодой Яков Мурей. Он уже был мастером. Помню, что одет Мурей был очень бедно, бедно даже по тем временам. Какой-то, с чужого плеча, пиджак-френч с накладными карманами, пошитый, видимо, еще при Сталине. Впалые щеки, густые волосы, горящий взгляд. Мурей приходил, садился и начинал разбирать с нами какую-нибудь позицию. Помню, первое, что он нам показал – найденное им этюдное спасение в эндшпиле с мастером Титенко. Потом это окончание было опубликовано, если не путаю, в рижских «Шахматах».

Постепенно все ребята поняли, что за дисциплиной Мурей не следит, никого не наказывает, и вообще не видит ничего за пределами шахматной доски, следовательно, можно вести себя, как хочется. Поэтому занятия обычно проходили так. Старшие ребята садились около мастера и заворожено следили за его анализами. Вокруг же - шум, гам, беготня, по воздуху над нашими головами летают фигурки. Мурей, не обращая на это ни малейшего внимания, изучал позицию. Улыбаясь, тихим голосом объяснял нам тонкости. Показывал варианты. Искал истину.

Потом, уже став взрослым, я много раз встречал Мурея в шахматных клубах. Он не менялся. Такие же впалые щеки, худоба, тот же горящий взгляд. По-прежнему, как и в начале шестидесятых, бросалась в глаза его крайняя бедность. Но для него это было, по-моему, делом третьестепенным. Главное - позиция на доске.

...

Много лет спустя в Москве проходил межзональный турнир. В нем принимал участие гроссмейстер Яков Мурей. Это, кстати, был, наверное, первый случай в истории, когда человек, специальным указом лишенный гражданства, приехал в Советский Союз. Так вот, приятель, побывав на турнире, поделился со мной впечатлениями:

— Не поверишь, первый раз в жизни увидел сытого, не голодного Яшу. И щеки не впалые. Чудеса!