14

14

Июльским утром 1996 года, отправляясь в Москву по служебным делам, Харитонов и не предполагал такого необычайно бурного развития событий, связанных со своей собственной судьбой. Поздним вечером, после многочасового посещения различных кабинетов президентской администрации он, усталый, но полный решимости довести начатые дела до конца, включил в гостиничном номере телевизор.

Диктор скороговоркой произносил сногсшибательную новость: Президент Б. Н. Ельцин своим указом в понедельник 15 июля 1996 года назначил главой администрации Краснодарского края Николая Дмитриевича Егорова, освободив от этой должности Евгения Михайловича Харитонова.

Он, не раздеваясь, сел на кровать и, положив папку с деловыми бумагами, обхватил свою голову руками так, что в ушах стало нестерпимо больно. Его голова отказывалась воспринимать это жутко звучащее сообщение, тем более правильно реагировать на создавшуюся ситуацию. Так и просидел он до глубокой ночи, пока его не вывел из разом охватившего транса телефонный звонок. Звонил давний друг из Краснодара.

— Ты слышал новость о себе? — с надеждой на то, чтобы не сбылось, спросил он.

— Да, слышал… — ответил Харитонов. — Жди меня в Краснодарском аэропорту. Там поговорим…

Тогда о намерении бороться за пост губернатора Кубани заявили уже почти полтора десятка человек. И каждый думал, что именно он сможет занять его и повести за собой край. Помнится, на выборах Президента России даже Брынцалов и Горбачев, которого так и не поддержала Куб ал ь, отдав голоса Зюганову, при очевидной для всех тщетности их потуг убеждали в своей победе. Так что доводы самих претендентов в политпрогнозах были наименее убедительны. А среди них были В. В. Крохмаль, А. Н. Ткачев, небезызвестный В. Н. Дьяконов и другие.

Была опасность и противоположного характера, когда высшим аргументом объявляется «глас народа» — еще задолго до выборов, на которых этот глас и звучит.

В те дни в прессе Кубани было опубликовано «Обращение к главе администрации края Е. М. Харитонову», под которым подписались 75 человек. Все люди уважаемые, в том числе и ведущие журналисты. Они посчитали необходимым предложить Е. М. Харитонову выдвинуть свою кандидатуру на предстоящих выборах главы администрации края.

Сразу прозвучал, хоть и со знаком вопроса, политпрогноз: в губернаторы выберут его, Харитонова. В этом мало кто сомневался, кроме самого Евгения Михайловича, лучше других знавшего сугь коварного замысла, предпринятого его ближайшим наставником и «братом» Егоровым.

Слухи о его возможном удалении из президентского окружения начали появляться сразу между первым и вторым турами выборов главы государства. Череда отставок силовых министров как бы демонстрировала наличие некой связки, сковывавшей Президента. Но кто мог тогда с полной уверенностью сказать, входил ли в это число Егоров? Кремлевская жизнь — за семью печатями. И тем не менее слухи ходили. И вот свершилось. Что же подвигло Президента к такому решению? Первой причиной могло быть укрепление позиций одной околопрезидентской группировки и утеря влияния на Президента другой. Естественен был приход новой команды. Второе предположение: тянувшийся за Егоровым след неудач в решении чеченского кризиса — он был на острие событий, когда возглавлял Миннац.

Но самой вероятной причиной, скорее всего, можно считать приближающиеся выборы глав краевых и областных администраций. Егорова, учитывая настроения кубанцев и результаты президентских выборов по краю, «бросили» на укрепление президентских позиций на Кубани. Стимулировало принятие такого решения выдвижение на пост губернатора Николая Игнатовича Кондратенко, которому кубанцы могли отдать предпочтение, как и Геннадию Андреевичу Зюганову, и который мог бы реально претендовать на место главы администрации края.

Все это, разумеется, сильно пугало кремлевскую администрацию. «Только не Кондратенко!» — не скрывая своего раздражения, убеждали они Ельцина. По их расчетам, Харитонов не мог выиграть выборы в противовес Кондратенко и,

назначая Егорова, надеялись силою верховной власти погасить страсти. Ранее Егоров неоднократно в острой и порой даже бестактной форме заводил с Харитоновым душещипательные разговоры о его замене.

А однажды случился прямо?таки нервный срыв.

Пожалуй, лучше будет, если об этом в свойственной ему манере поведает экс — губернатор Кубани В. Н. Дьяконов:

«…К 1996 году Е. Харитонов проработал главой администрации края более двух лет. Выходец из старой партийной элиты, спокойный, уравновешенный, он ничего положительного для Кубани не сделал, но и вреда особо не причинил.

Егоров, знавший его по совместной работе в Лабинске, назначил его главой администрации Курганинского района, в дальнейшем — сделал своим преемником на посту главы администрации края. Обязанность Харитонова состояла в том, чтобы контролировать своевременную выплату «оброка», который шел Егорову в банк на Кипр. Но во время первой чеченской войны авторитет Егорова в России и на Кубани резко упал и поддерживался лишь финансами банка и лично

А. Коржаковым. Более того, Егоров тяжело заболел, и многие крупные предприниматели, зная, что жить ему осталось недолго, прекратили платить дань.

Коржаков дает команду Н. Егорову разобраться с неплательщиками.

До выезда на Кубань глава администрации Президента Н. Егоров пригласил Харитонова в Москву. Е. Харитонов приехал из Москвы в подавленном состоянии. Своим людям он говорил, что Егоров ведет себя вызывающе и заставляет его делать то, что он в настоящее время не может. Здоровье Егорова с каждым днем ухудшалось. Тогда в Кремле было принято решение о снятии Харитонова и назначении на должность главы администрации края Егорова. Требовалось в этой ситуации только одно: соблюсти какие?то рамки приличия, уговорить Харитонова самому подать в отставку, не делать из него — врага.

Егоров специально для переговоров с Харитоновым приехал в Краснодарский край. Встретились в Анапе, в ресторане в долине Сукко.

Во время обеда, после большого возлияния, разговор пошел на повышенных тонах. Главы администрации Новороссийска и Анапы предложили им выехать на яхте в море, чтобы развеяться и отвлечься от неприятных разговоров.

На яхте разговор стал еще более резким. Егоров упрекал Харитонова за невыполнение обязательств, называл его человеком слабым и никчемным, предлагал написать заявление об уходе по собственному желанию. Намекал на договор с Президентом РФ.

Харитонов утверждал, что Кубань к нему уже привыкла, да и частые смены главы администрации пользы не принесут, и что он останется.

В этот момент Егоров вскочил и начал душить Харитонова. Подбежавшие телохранители не могли его оторвать от Евгения Михайловича. Тот стал уже пускать пену, но все же изловчился и ударил Егорова в низ живота. Егоров отбросил руки и скрючился, а Харитонов нанес ему второй удар. Все испугались, ведь Егоров был после сложной операции. Никого из медиков на борту не было. Начали запрашивать санавиацию из Новороссийска. Для того, чтобы быстрее встретиться с врачами, решили идти на Новороссийск. Через время было принято решение возвратиться в Сукко».

Как видно, до «дружбы» было далеко. Ибо в те дни, когда решалась судьба Харитонова, многое собралось воедино: и ^ самая устойчивая повозка может опрокинуться. А случай определяет только форму того, что с нами происходит.

Как тут не скажешь: судьба кажется слепой лишь тем, к кому она неблагосклонна.