13

13

К середине 1982 года общественно — политическая обстановка на Кубани резко меняется. Во многом это было вызвано не только перестановками в руководстве страны: уходом из жизни Л. И. Брежнева и приходом к власти более твердого политика Ю. В. Андропова, но и возникшими, словно по волшебству, разными громкими делами — «узбекским», «сочинским», «рыбным» и другими. Оглушительный резонанс, прежде всего в кубанском обществе, получило «краснодарское» дело, связанное с личностью бывшего в ту пору первого секретаря крайкома партии С. Ф. Медунова. У Николая Яковлевича с партийным руководителем края, к тому времени многое сделавшим по социально — экономическому преобразованию Кубани и имевшим значительный авторитет в политическом руководстве страны при правлении Л. И. Брежнева, сложились не только деловые, но и добрые личные отношения. Разумеется, ни на каких меркантильных интересах замешаны они не были. Да и не могли быть, ибо у Н. Я. Голубя был неуступчивый и принципиальный характер. Впоследствии с неопровержимой доказательностью выяснилось, что никакой «медуновщины», т. е. личных злоупотреблений Медунова, не было. Историкам, возможно, еще не раз придется исследовать материалы тех спецпроверок и уголовных дел, во множестве возбужденных на территории Краснодарского края. В умело расставленные «сети» попадались не только руководители, преступившие закон, — удар был нацелен прежде всего на очернение крупных партийных, советских и хозяйственных руководителей края. Цель была понятна: показать и доказать, как «медуновщина» разложила кубанское общество. Отсюда появление не только таких громких дел, как первого секретаря Геленджикского горкома партии Погодина, секретаря Сочинского горкома партии Мерзлого, секретаря крайкома партии Тарады, председателя партийной комиссии крайкома партии Карнаухова, но и десятки дел ни в чем не повинных людей. Фильтрации, а затем «чистке» был подвергнут практически весь партийный актив края. Обстановка была настолько накаленной, что некоторые руководители боялись и переставали общаться друг с другом, опасаясь «негативных» связей. На слуху у обывателей была фраза: «Такого?то арестовали или вот — вот арестуют!»

На беседах с ответственными работниками ЦК КПСС, наводнившими край, а по сути допросах, Николай Яковлевич Голубь держался с достоинством. От своих добрых отношений с С. Ф. Медуновым, как иные, не открещивался, а занимал откровенную и честную позицию. Комиссию удовлетворили ответы Н. Я. Голубя, и он продолжил работу в прежней должности председателя крайисполкома. С. Ф. Медунова без «шума» перевели на должность заместителя министра плодоовощного хозяйства страны, и якобы страсти улеглись, а дело временно прикрыли.

Конечно, это была всего лишь очень искусная и принятая в партийные времена инсценировка: Медунова через короткий срок от этой должности освободили и отправили на пенсию, исключив из партии и лишив звания Героя Социалистического Труда. На краснодарской краевой Доске почета, где нанесены фамилии Героев Социалистического Труда, имя Медунова было тщательно затерто.

Николай Яковлевич Голубь оказался в двойственном положении. С одной стороны, все понимали: более достойной по своим морально — политическим, волевым и профессиональным качествам кандидатуры на должность партийного руководителя края не было. С другой — тень, которая падала от опальной фигуры Медунова, не позволяла ее занять.

В ЦК КПСС было принято решение направить на Кубань своего руководителя. Им в июне 1982 года оказался бывший заместитель председателя Совета Министров РСФСР, а затем Чрезвычайный и Полномочный Посол на Кубе Виталий Иванович Воротников.

У Николая Яковлевича как бы открылось второе дыхание, тем более, что все его действия В. И. Воротников искренне поддерживал, с ним ему также удалось наладить доверительные отношения.

Дуэт В. И. Воротников — Н. Я. Голубь был скоротечным: всего год, с июня 1982 по июль 1983 года. Николай Яковлевич продолжал работать в должности председателя крайисполкома, но уже с третьим по счету партийным руководителем края, которым при поддержке М. С. Горбачева стал выходец с Кубани — Г. П. Разумовский. С ним он работал еще два года.

В январе 1985 года Николая Яковлевича Голубя переводят в Москву, где его назначают на высокий и ответственный пост: министром продовольствия России. Он возглавляет организованное по его инициативе Кубанское землячество, ведет большую общественную работу. Но ни на один день не порывает своей связи с кубанской землей, которая родила его и воспитала.

Он, словно заботливую мать, до сих пор вспоминает и горячо любит Кубань и ее замечательный народ.