174. Страна-буревестник

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Чудовище появляется на сцене, угрожая ему современной гарротой{151}: stand by[214]. В апреле 1972 года, приглашенный Пен-клубом Нью-Йорка по случаю пятидесятилетия его основания, Неруда должен произнести речь об Уолте Уитмене. Он делает неожиданное вступление, говоря о «самом странном собрании из всех, на которых я должен был присутствовать или в которых участвовал». Он находится на скамье должников, в окружении самых больших кредиторов мира, которым его страна задолжала огромную сумму. Он ощущает, как в горло ей впиваются острые когти — рука Международного валютного фонда.

Он объясняет американским писателям:

«Тут важно понять, что мы задолжали друг другу. Мы должны постоянно вести переговоры о внутреннем долге, который висит на нас, писателях всех стран. Мы все задолжали, что-то мы брали из интеллектуальной традиции наших стран, а что-то — из сокровищницы всего мира».

Хороший плательщик, Неруда заявляет, что ему скоро семьдесят, но, еще когда ему исполнилось пятнадцать, он открыл для себя самого великого кредитора — Уолта Уитмена. Неруда заметил, что Чили переживает революционные преобразования и многие чувствуют себя обиженными, сбитыми с толку.

На собрании «кредиторов» он процитировал «Балладу о старом моряке». Сэмюэл Тейлор Колридж написал свою поэму, основываясь на эпизоде, который произошел на крайнем юге Чили и о котором рассказал в своих путевых дневниках Шелвок. Очертания Чили напоминают буревестника. Кредиторы, которым причитаются такие астрономические, ростовщические суммы — причем Латинская Америка не в состоянии их выплатить, — должны помнить, что история об убитом буревестнике, рассказанная в «Балладе о старом моряке», заканчивается вечной карой мореплавателю, который приказал повесить за шею птицу — вестника бурь.

Болезнь снова подступает. 27 июня 1972 года он присылает мне несколько строк:

«…я в ожидании своей участи. Завтра утром мне сделают прижигание. Обнимаю вас всех. Пабло».

С болью он добавляет: «Тяжело думать о смерти Чико». Речь идет о нашем общем друге, сделавшем фотографии к книге «Камни Чили», Антонио Кинтане.