В.А. Маклаков

Столь же политически иллюзорна оказалась “смена вех” другого лидера русских либералов — В.А.Маклакова, главы Нансеновского комитета в Париже. Я знал лично и П.Н.Милюкова и В.А. Маклакова, от обоих в моем архиве есть письма. П.Н.Милюкову кое-чем я лично обязан и до сих пор вспоминаю об этом с благодарностью. В.А.Маклаков отнесся ко мне в Париже очень хорошо. Но говорить о них как людях я буду во второй части книги. А сейчас — только об “иллюзиях примирения”.

12 февраля 1945 года во главе группы эмигрантов В.А.Маклаков посетил советского посла в Париже Богомолова. Свидание было заранее условлено. Вот что сказал совпослу, чекисту Богомолову блестящий представитель подлинной русской интеллигенции, в молодости близкий к Льву Толстому, Василий Алексеевич Маклаков: “Я хочу пояснить, почему мы пришли. Эмиграция была разнородна, но сходилась в одном: в враждебном отношении к советской власти. Считала ее главным злом, помнила только вред, который она причинила, и ждала, когда она упадет. Примирение с ней она считала изменой и предпочитала здесь вымирать<…> Действительные события оказались для всех откровением, Мы не предвидели, насколько за годы изгнания Россия окрепла<…> Мы восхищались патриотизмом народа, доблестью войск, искусством вождей. Но должны были признать, что<…> все это подготовила советская власть, которая управляла Россией… Нужно работать для взаимного понимания и примирения. Эту работу мы делали независимо и будем ее продолжать. Мы вам о ней говорим не для практических целей<…> Но раз мы признаем советскую власть национальной властью и с нею не боремся, мы хотим, чтоб про нашу работу, которую мы ведем для пользы России, вы непосредственно узнали от нас<…> И наконец, те, которые думали окончить свои дни в эмиграции и России больше не видеть, счастливы, что воскресения России дождались и могут лично приветствовать ее в лице ее представителей<..> Если существуют течения прежней борьбы с советской властью, то это не мы. Мы борьбу прекратили. От тех, кто ее хочет вести, мы отделились. Самого крушения советской власти мы уже не хотим, Мы знаем, чего стоит стране революция, и еще новой революции для России не пожелаем. Мы надеемся на дальнейшую эволюцию…”

Что же ответил подлинному представителю русской интеллигенции В.А.Маклакову совпосол, чекист Богомолов? Он ответил ему так, как и должен был ответить и как только и мог ответить чиновник-чекист. Сначала он выразил “некоторое недоверие” к эмиграции. А потом сказал: “Мы должны к вам присмотреться, вас изучить, убедиться в вашей искренности”. И закончил эту чекистскую казенщину предложением всем пришедшим выпить с ним за советский народ, за Красную армию и лично за генералиссимуса Сталина. Ничего не поделаешь, пришедшие выпили с Богомоловым за генералиссимуса!

Истины ради надо сказать, что В.А. Маклаков очень скоро понял ошибку своего “хождения в Каноссу”. Но об этом — во второй части книги, когда я буду говорить о “России во Франции”.