146. Книга счастливого застолья

В этом году он снова едет в Европу. Как член Комитета вручает Ленинскую премию поэту Рафаэлю Альберти. Но еще до этого он был удостоен звания доктора honoris causa философии и литературы Оксфордского университета. Южноамериканцу это звание присуждалось впервые.

Затем, в Будапеште, чтобы подытожить свой гастрономический опыт, он вместе с Мигелем Анхелем Астуриасом пишет одну из самых «аппетитных» книг, какие только приходилось писать в соавторстве выдающимся деятелям литературы. Она была названа ясно и просто — «Венгерская кухня» — и вышла на пяти языках в будапештском издательстве «Корвина». Иван Болдижар, автор предисловия к венгерскому переводу, вспоминает, что идея написать книгу возникла тогда, когда они вместе отправились пообедать в ресторан «Алебардщик». Все, что они перепробовали в этом готического стиля особняке в Замковом квартале Буды, так их вдохновило, что Неруда решил написать стихотворение, а Астуриас — повторить трапезу. На следующий вечер в столовой для моряков на берегу Дуная Астуриасу пришло в голову написать стихотворение, а Неруде вдруг захотелось облечь свой опыт в прозу. Каждый вечер они познавали Венгрию за обеденным столом, восторгаясь своими открытиями.

Так родилась книга о «счастливом застолье», книга со своими персонажами: Серым Монахом, Токаем, Бычьей Кровью. В этой вкуснейшей стране знали толк в индейском перце и паприке. Они отведали хмельной ухи. Перепробовали сногсшибательные блюда. Уютно расположившись в «Подвальчике короля Матяша», вилками выцарапали дату: 17 августа 1965 года. Поднялись в крепость. Напевая песенку, вышли из «Золотого оленя». Чокнулись в винном погребке «Мост». Во время одного из разговоров — не натощак, как двадцать два года назад Пабло беседовал с Федерико в Буэнос-Айресе, а под эскалопы с рисом и грибами — Неруда спрашивает с эпикурейско-ностальгической интонацией: «Помнишь такой же сад, такой же стол под ореховым деревом, дразнящий вальс „На волнах“, старые немецкие кружки, музыку и пиво нашей молодости?» Астуриас отвечает: «Что поделаешь, мне всё здесь — и атмосфера, и люди — напоминает мой старый квартал, где жила испанская знать, в знаменитейшем и достойном Сьюдад-де-Кабальерос». Они поднимают бокалы за жизнь и за тот день, когда всем в мире найдется место за столом.

Эта языческая книга написана прямо за обеденным столом, она рождена прекрасным застольем и дружбой, раблезианскими разговорами о кушаньях и винах, под мелодии цыганских скрипок. Ведь музыка дает свой привкус, звук воспринимается нёбом, приправа вызывает особые чувства, глаза различают запах, и во всем этом — созидание, а литературный эксперимент рождает кулинарное творчество.

Это — разудалое сочинение, сборник прозаических и поэтических рецептов двух Нобелевских лауреатов. Страницы нашего поэта напоминают «Оду бульону из морского угря» или «Оду луковице», они явно принадлежат знатоку яств и напитков, лирику, романтику, материалисту, гурману, ценителю традиций и новатору, страстному кулинару, изобретателю кушаний и десертов, поклоннику секретов народной кухни, который слушает чардаш и поминает короля Матяша, смакует гуляш, не забывая о креольском рагу, красный перец сравнивает с зеленым, а спев вакхическую песню, вспоминает виноград своего детства.

Они пили старые желтовато-зеленые вина, какие, должно быть, подносят молодоженам перед первой брачной ночью. Они перепробовали все, что считается полезным и что врачи рекомендуют принимать при отсутствии аппетита и недомогании. «Бычья кровь» из Эгера и «Голубой стебель» из Бадачони придали им сил, кровь быстрее заструилась по их жилам.

Об этой книге говорили, что в ней чувствуется радость застолья, веселье души и сердца, гусарская бесшабашность, аромат мускатного и бургонского винограда, растущего в Венгрии и в центральных районах Чили, а Мигель Анхель, наверно, привнес в нее ароматы кофейных плантаций Гватемалы.