Живой солдатик

Живой солдатик

Примерно в это же время мне впервые довелось увидеть немцев на близком расстоянии. Вот как это произошло.

Попав на фронт, я очень быстро обнаружил, что некоторые атрибуты солдатского снаряжения весят много, а толку от них мало. Поэтому я провел «реорганизацию». Каску «забыл» где-то на привале, противогаз сменял на котелок картошки у какого-то белорусса-самогонщика, убедив его, что самогонка, процеженная через активированный уголь, выигрывает во вкусовом отношении, а вместо круглых тяжелых автоматных дисков завел один рожок, вмещающий не шестьдесят два, как в диске, а только тридцать патронов. Чаще всего рожок у меня был не заполнен, так как патроны весят все-таки больше, чем иголка, а «в походе, — как говорят, — и иголка тяжела». Вероятно, такая беспечность была вызвана тем, что, как большинство необстрелянной молодежи, я рвался в бой, а по закону падающего бутерброда мне это в первый месяц пребывания на фронте не удавалось. Тогда я и решил, что моя судьба — быть «тыловой крысой» (мы минировали в пятистах-тысяче метрах от линии фронта), а если так, то незачем изнурять свою плоть лишней обузой. И когда я смирился с этой мыслью, вдруг оказался в передних окопах во время немецкой атаки.

Как обычно, немцы начали с артподготовки, а когда огонь был перенесен вглубь наших позиций, их пехота пошла в атаку. Оглушенный грохотом сражения, я не сразу заметил, что мой автомат не стреляет — кончились патроны. Случайно наткнувшись на ящик с голубенькими яичками немецких ручных гранат, я судорожно стал вставлять в них капсюли, выдергивать запальные шнуры и бросать в подбегающих немцев. Я так увлекся этой работой, что не заметил, как меня за плечо трясет старшина и говорит: «Кончай воевать, атака отбита». Тогда только я окинул взглядом поле перед окопами, довольно густо покрытое трупами немецких солдат, и утер рукавом пот со лба…