5

Как мы уже говорили, мать Анны Леопольдовны, Екатерина Иоанновна, как и ее младшая сестра Анна Иоанновна, была взята Петром I под покровительство, которое выразилось в том, что он сделал племянниц фигурами в своей маловразумительной политической игре.

Анна Иоанновна была выдана им замуж за племянника прусского короля, курляндского герцога Фридриха-Вильгельма, который умер сразу после свадьбы, не рассчитал сил в петербургских баталиях с Бахусом. Ну а Екатерине Иоанновне венценосный дядюшка подобрал в женихи герцога Мекленбург-Шверинского Карла-Леопольда, который был уже дважды женат, а с последней супругой к тому же и не был разведен!

В 1722 году, после шестилетнего замужества, Екатерина Иоанновна вынуждена была оставить взбалмошного супруга – это от него досталось ей прозвище «дикая герцогиня»! – и вернулась с трехлетней дочерью в Россию[110].

Здесь юная принцесса росла, как и ее матушка, рядом с прудами, наполненными стерлядями, рядом с дворцовым театром, рядом с конюшнями, где совершались наказания.

Из германских земель Екатерина Иоанновна вывезла страсть к театру, и Измайлово при ней превратилось в театральную столицу Российской империи. Актрисы набирались из придворных дам и фрейлин, актеры – из крепостных, доморощенных артистов, парики брали у голштинцев, костюмы мастерили подручными средствами.

В записках Берхгольца описана одна из измайловских театральных премьер.

К сожалению, во время самого спектакля кто-то сумел вытащить у наблюдательного немца из кармана табакерку, и поэтому и сам спектакль, и вся подготовка к нему окрасились в его воспоминаниях в печально-иронический тон…

Оказывается, уже несколько дней «дикая герцогиня» проводила в беспрестанных хлопотах… Она присутствовала на репетициях, устраивала сцену, прилаживала занавес, подгоняла костюмы актрисам, распекала и наказывала актеров, набранных из челяди царицы.

Такая же великая, как и дочь, театралка, царица Прасковья из-за болезни ног в режиссуре спектакля участвовать не могла и поэтому коротала время перед спектаклем в душеспасительных беседах с архиереями, членами Святейшего Синода.

Тем не менее по принципиальным вопросам «художественного руководства» герцогиня всегда советовалась с нею.

Когда два артиста измайловской труппы, чтобы добыть денег на свою нищенствующую братию, стали разносить по городу афишки и собирать для себя милостыню, огорченная герцогиня, по совету с матушкой-царицей, велела дать каждому из них около 200 батогов. Второстепенный актер затем был изгнан из театра, а главный актер уже на следующий день вышел на сцену в роли короля; роль супруги «батогированного» короля играла дочь маршала царицы Прасковьи.