3

И все-таки это стремительное бегство в детство наследника русского престола одними только уроками Штелина не объяснить. Не объяснить это и своенравием характера великого князя. Ведь когда было нужно, он умел подчиняться.

И вместе с тем совершенно очевидно, что с будущим императором что-то происходило. С каждым месяцем Петр Федорович все более становился ребенком. Забывая о своем возрасте, о своем положении в государственной иерархии, вскоре после свадьбы с Екатериной он вдруг увлекся игрой в куклы, которых выписывали для него из Европы, Китая и Индии.

Целые представления устраивал он с этими куклами…

Шестнадцатилетняя Екатерина, став супругой великого князя, с ужасом поняла, что она не способна отвлечь его от игрушек, кукол и других детских забав. О самых пикантных подробностях своего медового месяца она подробно рассказала в «Собственноручных записках»…

«Великий князь ложился первый после ужина, и как только мы были в постели, Крузе запирала дверь на ключ, и тогда великий князь играл до часу или двух ночи; волей-неволей я должна была принимать участие в этом прекрасном развлечении, так же, как и Крузе. Часто я над этим смеялась, но еще чаще это меня изводило и беспокоило, так как вся кровать была покрыта и полна куклами и игрушками, иногда очень тяжелыми.

Не знаю, проведала ли Чоглокова[141] об этих ночных забавах, но однажды, около полуночи, она постучалась к нам в дверь спальной; ей не сразу открыли, потому что великий князь, Крузе и я спешили спрятать и снять с постели игрушки, чему помогло одеяло, под которое мы игрушки сунули.

Когда это было сделано, открыли дверь, но Чоглокова стала нам ужасно выговаривать за то, что мы заставили ее ждать, и сказала нам, что императрица очень рассердится, когда узнает, что мы еще не спим в такой час, и ушла ворча, но не сделав другого открытия.

Когда она ушла, великий князь продолжал свое, пока не захотел спать».

Судя по подробностям, которыми изобилуют «Собственноручные записки», у нас нет никаких оснований для обвинения Екатерины II в откровенной лжи.

И вместе с тем совершенно ясно, что принять навязываемое в «Записках» объяснение этой «детскости» поведения в супружеской спальне отклонениями в психике великого князя, задержкой в его развитии тоже невозможно.

Невозможно хотя бы уже потому, что по отношению к остальным женщинам Петр Федорович вел себя вполне адекватно. Скорее уж можно было говорить тут не о холодности, а о чрезмерной пылкости в этом вопросе…

Чтобы понять, что же тогда на самом деле происходило, вспомним, кто такая была сама Екатерина II.