9
Но не удалось Анне Леопольдовне пожить в свое удовольствие в отвоеванной у Бирона стране.
Ей и вообще немного оставалось жизни.
7 марта 1746 года, двадцати восьми лет от роду, Анна Леопольдовна умрет в затерявшихся посреди русских снегов Холмогорах…
Отважный Миних, освободивший Россию от Бирона, только после своего героического поступка понял, для кого он ее освободил…
«Характер принцессы раскрылся вполне после того, как она стала великой княгиней и правительницей, – писал герой Очакова в своих мемуарах. – По природе своей она была ленива и никогда не появлялась в Кабинете; когда я приходил к ней утром с бумагами, составленными в Кабинете или теми, которые требовали какой-либо резолюции, она, чувствуя свою неспособность, часто мне говорила: “Я хотела бы, чтобы мой сын был в таком возрасте, когда мог бы царствовать сам”. Я ей всегда отвечал, что, будучи величайшей государыней в Европе, ей достаточно лишь сказать мне, если она чего-либо желает, и все исполнится, не доставив ей ни малейшего беспокойства.
Она была от природы неряшлива, повязывала голову белым платком, идучи к обедне, не носила фижм и в таком виде появлялась публично за столом и после полудня за игрой в карты с избранными ею партнерами»…
Ордена, судя по мемуарам Миниха, Анна Леопольдовна раздавала в своей спальне. Именно там был награжден орденами Святого Андрея Первозванного и Святого Александра Невского посол польского короля Августа III Линар, сделавшийся теперь обер-камергером.
Отважному Миниху, спасшему ее от Бирона, Анна Леопольдовна отплатила черной неблагодарностью. Случилось это, когда осложнились отношения между Австрией и Пруссией, и раскол прошел в стане победителей Бирона.
Миних за Пруссию стоял. Говорил, что туда надобно русских солдат послать, чтобы за Пруссию они воевали. Остерман же Австрию, как всегда, поддерживал. И Линар тоже. Поэтому и Анна Леопольдовна Остермана поддержала…
Миниху пришлось в отставку подать.
Анна Леопольдовна пыталась задобрить фельдмаршала, снова и снова одаривая его бироновским имуществом. Назначила 15 тысяч рублей годового пенсиона, подарила бироновское имение Вартемберг в Силезии, однако фельдмаршал продолжал хмуриться. Редко теперь Анна Леопольдовна ложилась спать в том же покое, что и накануне.
Слишком хорошо было известно честолюбие Миниха, чтобы надеяться, будто он уедет в свой фатерланд. Хорошо помнила Анна Леопольдовна сказанные про Миниха тетушкой Анной Иоанновной слова…
Тогда, после заключения Белградского мира, Миних попросил титул князя Украинского…
– Очень скромен Миних! – сказала Анна Иоанновна. – Я всегда думала, что он будет просить у меня титул Великого князя Московского…
Целый год правила Анна Леопольдовна и целый год боялась Миниха, пока 25 ноября 1741 года не вошла посреди ночи в ее спальню цесаревна Елизавета Петровна и не разбудила ее.
– Племяшечка! – ласково сказала она проснувшейся Анне Леопольдовне. – Пора вставать!
В ту ночь Брауншвейгская фамилия была арестована…
Младенца Иоанна Антоновича Елизавета Петровна увезла в свой дворец.
Портрет императора Иоанна Антоновича ребенком с фрейлиной Юлианой фон Менгден (с картины неизвестного художника середины XVIII в.)
Никто не спал в ту ночь в Петербурге. Народ толпами бежал за санями Елизаветы Петровны и кричал «Ура!».
Проснувшийся от криков ребенок развеселился. Он подпрыгивал на коленях новой императрицы и махал ручонками.
– Бедняжка… – погладив его по головке, сказала «дщерь Петрова». – Ты не знаешь, глупенький, отчего кричит народ. Народ радуется, что ты лишился короны.
И поцеловала ребенка в лобик. Как покойника…