6

Ф.М. Достоевский сказал тогда, что у нас гораздо легче бросить бомбу в государя, чем пойти в церковь и заказать молебен о его здравии. Для последнего поступка действительно требовалось мужество.

Каждого, кто осмеливался, подобно Н.С. Лескову, встать на пути набирающего силу нигилизма, в который сублимировалась свобода дворянского рабовладения, немедленно предавали общественному порицанию. Страх вчерашних рабовладельцев перед будущим и выплеснул подпольную волну терроризма.

Чтобы убедиться в том, что терроризм в России возник как реакция западнического сознания бывших крепостников на александровские реформы, лишавшие западничество привилегированного положения, ставящие его в равные условия с национальным самосознанием, достаточно просто внимательно проанализировать события тех лет…

Последние годы правления Александра II, особые в нашей истории, хотя мало кто обращает внимание на это. Странным, мистическим образом сходятся в них дела живущих, дела уходящих из земной жизни и дела, приходящих в историю России персонажей.

В 1879 году обнародовали указ о заключении мира с Оттоманской Портою, подытоживший важный этап борьбы России за освобождение славянских народов. Другое событие – решение немедленно убить Александра II, принятое на заседании исполкома партии «Земля и воля», – обнародовано не было, но события эти связаны, и взаимосвязь их можно понять и можно объяснить.

Эти события произошли в мире живущих.

А вот совпадение, объяснить которое, пользуясь лишь рациональной логикой, уже не получается…

В 1879 году умер выдающийся русский историк Сергей Михайлович Соловьев. Он оставил после себя «Историю России с древнейших времен»… А через полмесяца родился Лев Давидович Бронштейн, тот самый, что станет товарищем Троцким; а еще чуть позднее – Иосиф Виссарионович Джугашвили, товарищ Сталин. Оба они – ключевые персонажи нашей будущей истории, которая, к сожалению, будет иметь очень мало общего с историей, описанной в двадцати девяти томах С.М. Соловьева. Слишком далеко разведены эти истории, и только мы, живущие в начале третьего тысячелетия, знаем, как страшно сойдутся они и какой ценою придется заплатить за это стране.

8 июня 1880 года Ф.М. Достоевский произнес знаменитую Пушкинскую речь:

«Пушкин первый своим глубоко прозорливым и гениальным умом и чисто русским сердцем своим отыскал и отметил главнейшее и болезненное явление нашего интеллигентного, исторически оторванного от почвы общества, возвысившегося над народом, – говорил он. – Он отметил и выпукло поставил перед нами отрицательный тип наш, человека, беспокоящегося и не примиряющегося, в родную почву и в родные силы ее не верующего… Он первый (именно первый, а до него никто) дал нам художественные типы красоты русской, вышедшей прямо из духа русского, обретавшийся в народной правде, в почве нашей, и им в ней отысканные».

Завершая свою речь, Ф.М. Достоевский сказал удивительные слова: «Жил бы Пушкин долее, так и между нами было бы, может быть, меньше недоразумений и споров, чем видим теперь».

Эти слова чрезвычайно важны и для понимания роли А.С. Пушкина в русской истории, и для понимания того, что происходило тогда в России в 1880 году.

«Люди незнакомые между публикой плакали, рыдали, обнимали друг друга и клялись друг другу быть лучшими, не ненавидеть вперед друг друга, а любить…» – писал в тот день Ф.М. Достоевский своей жене.

Скажем сразу, что бомбы и пули, которыми ответили дворяне-террористы на русские реформы Александра, недоразумением не назовешь. Это вполне осознанный ответ сословия, потерявшего возможности для дальнейшего паразитирования за счет народа.

Но была, была возможность, вопреки этой злобе и ненависти, быть лучшими, не ненавидеть вперед друг друга, а любить…

И лучший пример этому показывал император Александр II.

Вопреки сатанинской охоте, устроенной на него превратившимися в народовольцев крепостниками, вопреки сопротивлению сторонников крепостничества в своей бюрократии, государь одобрил проект реформы государственного управления и назначил на 4 марта 1881 года заседание Совета министров для окончательного утверждения этого проекта.

Это и была долгожданная конституция!

Но такая конституция, предназначенная для всего народа, вчерашним рабовладельцам была не нужна…