«Только море и море. Где наше сегодня…»
«Только море и море. Где наше сегодня…»
Только море и море. Где наше сегодня
Оторвалось от завтра, потерялось вчера…
В тот момент, когда сняли и бросили сходни
И спокойно поплыли домой катера.
«Только море и море. Где наше сегодня…»
Только море и море. Где наше сегодня
Оторвалось от завтра, потерялось вчера…
В тот момент, когда сняли и бросили сходни
И спокойно поплыли домой катера.
1. Море Нас трое: солнце, море и я. На этом сверкающем просторе я занимаю такое крохотное место, что реющим надо мною белокрылым птицам я кажусь черной ракушкой, выброшенной на желтый песок.Мои недавние волнения, страх, обида и слезы поглощаются неизмеримым пространством и
В МОРЕ Прилив длится шесть часов. Потом еще часа полтора предстоит ждать отлива. Вымотался я до предела. Надо поспать — там, в море, будет не до этого. Я растянулся на дне лодки между бочонком и мачтой, Матуретт соорудил из одеяла нечто вроде навеса, и я заснул. Я спал и спал
Глава пятая. Рассказ Кима Клинова. Эскадра тральщиков в суровом и дальнем походе. Шторм в Беринговом море. Море — школа жизни и мужества В необычно солнечный и тёплый день, что бывает редко на Кольском полуострове, в средине июля 1952 года, эскадра минных тральщиков покинула
За тех, кто в море Сон с 21-го на 22-е. Я веду какое-то судно или корабль в незнакомом вовсе море. И вдруг обнаруживаю: на борту нет карт — ни в штурманской рубке, ни в картохранилище. Да и глобуса нет. Жуть, кошмар. Просыпаюсь мокрый, перекурил. И еще раз десять кошмар
Только море, яхта и я 26 сентября 1998 года. Атлантический океан32°36’ с. ш., 79°42’ з. д.18:00. Вокруг никого. Только море, яхта
Глава 7. О реках, впадающих в восточное море от устья Авачи на юг до Курильской Лопатки, а от Курильской Лопатки в Пенжинское море до Тигиля и до Пустой реки От устья реки Авачи до самой Лопатки нет никаких знатных речек, потому что хребет, которым Камчатка разделяется,
Море Я у моря ходил. Как нежен Был сапфировый цвет волны. Море жизнь вдыхало и свежесть Даже в мертвые валуны, Прямо в сердце врывалось силой Красоты, бурлившей вокруг. Но великой братской могилой Мне представилось море вдруг. Под водою бездонно-синей В годы грозные, без
Море Вечно в движении, вечно волна (Шумны просторы морские), — Лишь человеку покорна она, Сила суровой стихии. К морю нельзя равнодушным быть… Если, настойчиво споря, Ты говоришь: «Не могу любить!» — Значит, боишься
Море Море, море – будто нет земли, Будто нет заветного причала… Море, море… А в его дали Неба лучезарного начало. Где-то, в этой бездне голубой, Чуть заметно точка забелела, Может быть, прошел корабль большой, Может, просто чайка
В море нет гор Когда Чарлз снова поднялся на то же самое возвышение в Девонпорте, откуда капитан Фицрой впервые показал ему "Бигль", он так и обмер от изумления. За те тридцать восемь дней, что он его не видел, гадкий утенок превратился в прекрасного лебедя. Вся перестройка
МОРЕ Ну успокойся, подремли. В тяжелых думах постоянно, Ты, море синее, — земли Незаживающая
«Ай, Черное море, хорошее море!» (Утёсов и Багрицкий) Каждый раз, начиная очередную главку этой части книги (ее можно назвать «Двойные портреты»), я ловлю себя на мысли о том, какой счастливой оказалась судьба Утёсова. Он оказался последним оставшимся в живых среди героев.
ПРОСТО МОРЕ И ЖИТЕЙСКОЕ МОРЕ Сначала неприветлива, молчалива, непонятна Природа, Но иди, не унывая, вперед, дивные скрыты там тайны. У. Уитмен Море — лоно всего живого на земле. Люди живут его милостями. Это огромное хранилище и одновременно регулятор тепла: оно — причина
Не только море Айвазовский успел в жизни очень много сделать. Большую часть его художественных работ, естественно, составляют марины, однако он пробовал себя и в не свойственных его дарованию жанрах: портрет и бытовая живопись. Известны около десятка автопортретов