Вьетнамские беженцы
Вьетнамские беженцы
Крестьянин Ньюен Ксуань Ноанг стоял на палубе гигантского транспортного американского судна, плывущего по водам Южного Вьетнама, и озадаченно смотрел на окружающую суматоху. Свиньи, куры, петухи, щенята, другие домашние животные, а также велосипеды, мотоциклеты — все житейские принадлежности ста пятидесяти семейств его родной области Хью Ксуонг, провинции Пью Юен, были собраны здесь, на борту. Почти двенадцать часов пришлось покрывать сорокаминутное расстояние дорога и железнодорожный мост между Хью Ксуонг и южным берегом Тюй Хоа — сплошная масса из клубящейся пыли, взбудораженной колесами вьетнамских, корейских и американских грузовиков, беспрестанно возобновлявших свой путь между жилым районом и гаванью. И вот пароход тронулся: от Тюй Хоа к заливу Кам Рань. Но для многих из заполнявших палубы и трюмы — а это триста двадцать пять взрослых и больше пятисот детей — путешествие было апогеем долгого пути, который начался еще в 1954 году. Тогда, после подписания Женевского договора, многие из этих людей потянулись к югу в поисках свободы. Но и там свободы они не нашли. После пятилетних трудов под управлением Вьет Конгов они покинули свое хозяйство, свои скудные жилища и снова двинулись в уже переполненную столицу Тюй Хоа.
И вот теперь, в этот жаркий и сухой майский день 1966 года, они снова были в пути.
Но на этот раз все было по-другому. Вот почему у Хоанга было такое даже очарованное выражение лица. На этот раз появилась надежда: все они стали частью общего движения Южно-Вьетнамского комитета помощи беженцам, который предоставлял им новые возможности, новые дома и новую работу в быстро разраставшемся районе залива Кам Рань, в 150 километрах к югу от Тюй Хоа.
В то время как Хоанг наблюдал всю эту сутолоку, в трюме парохода два доктора — капитан американской армии и лейтенант вьетнамской навигации — только что помогли жене Хоанга произвести на свет их седьмого ребенка.
Знакомые и просто соседи по палубе собрались вокруг отца, кивая, улыбаясь, поздравляя. Казалось, эта маленькая новая жизнь была воплощением их собственных надежд на лучшее будущее…
Улыбалась и кивала Ти Най, уже кормившая грудью своего новорожденного сына, в то время как ее маленькая дочка спокойно спала у нее под боком
– Вот теперь они приедут в Кам Рань и там будут в сохранности и безопасности, — повторяла Ти Най. — И там можно будет работать по-настоящему, а не только от случая к случаю садиться за баранку грузовичка, как это приходилось делать мужу в Тюй Хоа. Там уже поселились кой-какие знакомые, и от них пришли хорошие вести…
Полицейский Тран Те Ньоан, улыбаясь, прикрывал одеялом двух своих дочерей. Худенькие и бледные, они совсем плохо чувствовали себя от качки, хотя она была легкой, и мерзли, несмотря на жару.
– Шесть-семь тысяч пиастров в месяц — очень мало для моей большой семьи, — покачивая головой, поделился он с Хоангом. — Теперь правительство обещает нам землю, рис и главное — работу.
Шестидесятилетний Трам Вам Чао приблизился к группе и пригласил мужчин в укромный уголок на палубе, где десять молодых людей собрались вокруг только что зажаренной свиньи, случайно задавленной перед самым отходом парохода. Это прискорбное событие с видимым удовольствием отмечалось даже рисовой водкой.
Ласково похлопывая по спине своего пятнадцатилетнего сына, Трам Ван Чао обратился к Хоангу:
– У меня был еще один сын, ты знаешь… Он был в армии… Убит в прошлом июне…
Несколько секунд его взгляд растерянно и печально блуждал по сторонам, словно отыскивая потерянное приятное настроение.
– Ну давай выпьем немного… Давай!.. — словно отстраняя печальные воспоминания, сказал он.