XVI Горбачев уходит вправо

Наступает диктатура — заявляю об этом со всей ответственностью.

Эдуард Шеварднадзе, 20 декабря 1990 г.

Лаже тогда, когда он [Горбачев] говорит правые речи, страна все равно идет влево.

Андрей Сахаров, декабрь 1989 г.

Несмотря на то, что экономика ветшала, этническая напряженность росла, а разгул преступности вырастал в проблему, в конца лета 1990 года многие советские интеллектуалы сохраняли редкое и необычно оптимистическое настроение. Горбачев, было похоже, отразил нападки ретроградов–партийцев и завершил расчистку площадки для великого торга с союзными республиками, в том числе и с Ельцинской Россией.

Впрочем, время прекраснодушных ожиданий оказалось кратким. Встряску дали распоряжения Горбачева слить воедино Шаталинский и Рыжковский планы. Те немногие из наблюдателей, кто не оставлял надежды, что «увязывание» обоих планов не обратится в шараду, где неназванными останутся ключевые характеристики Шаталинского подхода, утратили все иллюзии, когда в октябре программа появилась в редакции Горбачева—Аганбегяна. Никто не верил в ее осуществимость, и падение престижа, авторитета и подлинной власти Горбачева ускорилось.

Одновременно и, возможно, вне связи с этим стали множиться слухи, будто предстоит заговор с переворотом и Горбачева уберут. Всегда неопределенные насчет того, кто собирается сместить президента, сплетни утверждали, что заговорщики из консервативных деятелей Коммунистической партии, а также военных и офицеров милиции скорее всего воспользуются политическим разбродом в стране и растущей в народе неприязнью к Горбачеву Кое–кто из циников подозревал самого Горбачева в потакании этим слухам с целью оправдать дополнительные властные полномочия для президента.