I. Этим летом («Допотопный рукомойник…»)
Допотопный рукомойник,
В рукомойнике вода.
Сквозь приспущенную штору
Влажно-яркая звезда.
Это было этим летом.
Заносил, как парус, в бок
Коленкоровую штору
Шелковистый ветерок.
Убывала, прибывала
В рукомойнике вода.
Это было этим летом —
Ложь и верность навсегда.
Заберите 20% скидку на все книги Литрес с нашим промокодом
ПОЛУЧИТЬ СКИДКУРади Бога, этим летом Ради Бога, этим летом В окна, память, не стучи, Не маши рукой приветы. А пришла, так помолчи. И притом, почем ты знаешь, Память глупая моя, Чем волнуюсь, чем страдаю, Чем болею нынче я? Проноси скорее мимо, Убирай навеки с глаз И альбом с видами Крыма, И
Летом работаю, летом Летом работаю, летом, Как в золотом забое, Летом хватает света И над моей судьбою. Летом перья позвонче, Мускулы поживее, Все, что хочу окончить, В летний рассвет виднее. Кажется бесконечным День — много больше суток! Временное — вечным, И — никаких
«Я этим грезил до сих пор…» Е. Люком Я этим грезил до сих пор, Ты лучшими владела снами. Черти последний приговор Тупыми легкими носками. О, лебединый сгиб руки, И как заря колен дыханье, Сереброкрылые значки, Небесное чистописанье. Одна душа за всех плывешь И каждая
«Этим низким потолком…» Этим низким потолком, Этим небом, что в окошке, Этим утренним лучом Солнца на забытой ложке. Вот я к жизни возвращен, Страх слабеет понемногу: Значит, мне приснился сон, Все на месте, слава Богу. Дай припомню, отчего Слезы по щекам бежали. Что я
III. «Под этим ясным небосклоном…» Под этим ясным небосклоном, На этих светлых берегах Довольно сердцем озаренным На миг замедлиться в мечтах, Чтоб и в скитаньи и в печали, И в час смятения и бурь Сквозь сон припомнить эти дали И эту чистую лазурь. 8 сентября
«Ты судишь по этим книгам?» Мне лет семь-восемь. Я на цыпочках вхожу в кабинет отца.Вообще-то нам, детям, не разрешалось входить в его кабинет, когда он там занимался, но мне так хотелось взять с полки над большим зеленым диваном один из пяти томов «Жизни животных» Брэма! В
«ВЫ ЧТО ЖЕ НЕ СТРЕЛЯЕТЕ ПО ЭТИМ СТЕРВЯТНИКАМ?!!» И опять мы идем форсированным маршем. Днем и ночью. Усталость достигла своего апогея. Дневная жара и дорожная пыль вдвойне усугубляли нашу усталость. Но нужно было спешить. Перед нами была поставлена задача упредить
«Ты судишь по этим книгам?» Мне лет семь-восемь. Я на цыпочках вхожу в кабинет отца.Вообще-то нам, детям, не разрешалось входить в его кабинет, когда он там занимался, но мне так хотелось взять с полки над большим зеленым диваном один из пяти томов «Жизни животных» Брэма! В
Москва этим летом Будущий романист, изучая материалы и роясь в архивах, быть может, наткнется на эти беглые заметки. Пускай они послужат ему «сырьем» и помогут найти колорит главы, относящейся к лету тысяча девятьсот тридцатого.Этим летом мы жили в атмосфере растущих
«С ЭТИМ КЛЕЙМОМ Я УМРУ...» Естественно, что, будучи издателем, журнальным и книжным, то есть предпринимателем, и — соответственно — ведя разнообразные денежные дела, да еще играя — коммерчески — в карты, Некрасов должен был оказаться в центре финансовых переплетений и
Александр Маршал: этим я обязан ей Для того чтобы попасть на Запад, нужно, чтобы нашелся человек, который захочет на тебе заработать. Нам, «Парку Горького», повезло — продюсер, послушав наши записи, решил: «А что, сейчас, когда такой интерес к Горбачеву, нужно сделать этим
О новом учителе и о том, что с этим связано Тридцатые годы вместили в себя важнейшие события гилельсовской жизни — начало его славы, зарождение легенд о нем… И все, что было сказано и написано о Гилельсе позже, с неизбежностью несет на себе печать этого времени.
О новом учителе и о том, что с этим связано Тридцатые годы вместили в себя важнейшие события гилельсовской жизни — начало его славы, зарождение легенд о нем… И все, что было сказано и написано о Гилельсе позже, с неизбежностью несет на себе печать этого времени.
"Много над этим смеялась" Василий Скоробогатов описывает и такую сцену, связанную с Чеховой: "При выходе из комендатуры у ворот я оказался рядом с раскуривавшим трубку писателем Константином Симоновым. С ним единственный раз я встречался летом 1942 года на Волге, в селении