КАПИТАН И. СЕНЧА

КАПИТАН И. СЕНЧА

Штурм Ангальтского вокзала

В ночь на 28 апреля батареи сосредоточились на стадионе у аэродрома Темпельхоф. Отсюда мы двинулись на штурм Ангальтского вокзала. Вокруг горел Берлин.

Улицы та тут-то там были преграждены баррикадами; сапёры не успевали разбирать их, и артиллеристы в обгоревших шинелях, с потрескавшимися от жара губами то и дело слезали с лафетов и растаскивали завалы.

Наши части плотно блокировали Ангальтския вокзал.

Гитлеровские смертники, укрывшиеся в прочных подвалах вокзального здания, ожесточённо сопротивлялись.

Малокалиберная артиллерия, стрелявшая по вокзалу прямой наводкой, не смогла пробить его толстые стены. Тогда полковник Туроверов подошёл к телефону и, связавшись с генералом, попросил обстрелять вок-вал из тяжёлых орудий. Генерал разрешил.

В ночь на 29 апреля орудия пятой и седьмой батарей двинулись вперёд для стрельбы по вокзалу. Шёл дождь, пожарища медленно гасли, и низкий чёрный дым густо застилал мостовые. Но водители находили путь и сквозь дым, и сквозь ночную темь и ловко лавировали среди развалин и разбитых машин.

Впереди каждого "поезда", нередко падая в воронки, шли командиры батарей. Пока ночь, нужно успеть всё поставить на место, чтобы с рассветом приступить к разгрому вражеского гнезда.

Командиры дивизионов майор Кудрявцев и гвардии иайор Кириченко пришли на огневую позицию. Наступил рассвет, и, покрывая все шумы боя, грозные залпы потрясли перекрёсток. Посыпалась штукатурка, полетели оконные рамы, целые глыбы кирпичей взлетали в воздух.

– Огонь! – командует лейтенант Глатов.

– Есть огонь! – и снова в подвалы врезаются мощные снаряды, и клубы дыма подымаются в облака. Немцы подняли неистовую стрельбу по артиллеристам. Осколком был ранен командир орудия Дерсалия, его молча заменил ефрейтор Гоца. Упали красноармейцы Иванов, Кутумбаев, Тур ханов. Повреждено орудие, но артмастер Чайников быстро восстановил его.

Вражеские фаустники особенно яростно обстреливали орудие старшего сержанта Пронина. Он был убит, на его место встал замковый Багнюк. Осколок мины тут же оборвал и его славную жизнь. Один за другим у орудия становились ефрейтор Асарьян, ефрейтор Шлапак, ефрейтор Соловьев, и один за другим падали они на землю, обливаясь кровью. К орудию бросился лейтенант Кожушко.

Дым слепил глаза, но лейтенант сумел разглядеть амбразуру в здании Ангальтского вокзала – огонь! – и туда полетел раскалённый металл.

Наконец, из вокзала поднялась в небо красная ракета. Это был сигнал прекратить огонь, поданный разведчиками Воронцовым и Ивановым, которые вместе со штурмовыми группами ворвались в здание вокзала.

Когда мы хоронили своих товарищей, павших в этом жарком бою, майор Бузик, поднявшись над свежевырытой могилой, сказал:

– Товарищи! Боевые друзья! Солдаты великой армии Сталина! Мы предаем земле павших героев…

Он больше не мог говорить. Бросив в могилу две горсти земли, он закончил:

– Вечная слава вам, богатыри земли советской!