8 ноября 1923. Четверг
8 ноября 1923. Четверг
Нищета безобразна, нечеловечна, больше — нищета унизительна!
8 ноября 1923. Четверг
Нищета безобразна, нечеловечна, больше — нищета унизительна!
8 февраля 1923. Четверг После такого перерыва как-то и нехорошо приниматься за дневник. А между тем за это время произошло многое: было получено письмо от Лели, читала последний том Игоря Северянина,[258] распухли от холода руки и все время перевязаны; злюсь на Лисневского,
8 марта 1923. Четверг Вчера только 8 человек подали докладные записки об увольнении. Им было отказано, сегодня подала вся рота. Сегодня же инспектор И. В. Кольнер доложил адмиралу об этой истории. Адмирал впервые об этом узнал. Сказал, что действовать надо тонко и осторожно, и
28 марта 1923.Четверг Сегодня я собой довольна. Я много занималась, много успела пройти и вдобавок написала два сочинения. Первое, на тему «Онегин как тип лишнего человека в русской литературе», написала днем. Тема дана была во вторник, но я заявила, что к четвергу ни за что не
12 апреля 1923. Четверг Сегодня днем долго гуляла с Мамочкой и Елизаветой Сергеевной. Погода — превосходная! На солнце особенно, когда нет ветра, так прямо жарко. Одним словом, меня разморило, сейчас здорово спать
26 апреля 1923. Четверг Чувствую, что в душе у меня целая революция: все поднимается, кипит, бурлит; а я мечусь, как оголтелая, и не нахожу себе места. Я уже начинаю терять равновесие и чувствую, что могу натворить немало глупостей. У меня одно желание, одна молитва. Пусть это и
3 мая 1923. Четверг Сейчас я просматривала мой первый дневник, а там от 24 апреля 1920 г. (Симферополь) нашла интересную вещь: там были написаны 7 желаний, «без которых мне жизнь не в радость». Замечательно, что все они провалились, за исключением последнего: «догнать класс». Как,
31 мая 1923. Четверг Высоцкий рассказывал: как-то на днях, вечером, пошел он к себе на радиостанцию в Кебир, это было уже после 12-ти. Входит туда к нему Лисневский с книгой и просит разрешения позаниматься там, «а то в роте мешают» и что-то в этом роде. «Пожалуйста, занимайтесь».
14 июня 1923. Четверг Ночью долго не спала, и еще в голову лезла всякая ерунда. Было досадно на себя за то, что я не имею власти над собой. Умом отлично понимаю, что мне надо делать, и никогда не могу довести своей политики до конца. Срывается. Сейчас мне надо заниматься,
12 июля 1923. Четверг Вчера случилось так, что мы с Колей Лисневским весь вечер просидели на шелковице, около умывальника. Он был мне близок, как никогда. Мы откровенничали. Решили, что прежде всего надо быть сами собой. «Пусть меня там называют младенцем и недозрелым, —
19 июля 1923. Четверг Совершенно нет у меня сознания, что завтра экзамен. Как-то последнее время было не до этого. Реву и дни, и ночи; все повторяю последнюю фразу Сережи: любовь не картошка, не выбросишь в окошко! Вчера все кадеты ушли в Румель, а 4-ая рота перекочевала в Сфаят: в
2 августа 1923. Четверг Неподражаемый ужас — утро! Открываю глаза — светло, я лежу в гамаке, солнце еще низко, значит — меньше семи; все спят, — только кое-где слышны голоса. И мне делается мучительно страшно: это — утро: значит впереди — целый длинный, незаполненный день.
13 сентября 1923. Четверг Папа-Коля давно уже вернулся из Парижа. По поводу меня привез кое-какие новости. Во-первых, есть шансы, что я попаду в Сорбонну, надо только скорее сдавать, сдавать экзамены, и лучше сдавать. Во-вторых, по поводу стихов. Папа-Коля показывал их Левинсону
11 октября 1923. Четверг Если бы меня сейчас спросили: что я больше всего хочу? — я бы, не задумываясь, ответила: получить маленькую комнату. Дело в том, что на нее уже есть несколько претендентов, а квартирный вопрос, в связи с отъездом многих семей, будет решаться только с
1 ноября 1923. Четверг Как это Петр Ефимыч говорит, что после всякого возбуждения, даже от кокаина, не бывает реакции. Я утверждаю, что природа всегда стремится к равновесию и реакция неизбежна, разве это не так? Да, например, сегодня перед ужином я была необычайно возбуждена,
8 ноября 1923. Четверг Нищета безобразна, нечеловечна, больше — нищета
10 ноября 1923. Суббота Петр Ефимович куда-то все завлекает, завлекает меня. И страшно, и интересно. Говорит все о любви, о страсти, все это страшно ново, как слова из неведомого до сих пор мира. Мне об этом никто не говорил. И ведь это же мой первый роман, если только это можно