9 июля 1922. Воскресенье
Отчего так грустно, когда кто-нибудь уезжает? Не говорит ли здесь зависть? Завтра в 7 утра уезжают из Корпуса человек двадцать; между прочим, Тихомиров и дьякон. Сегодня после акафиста о. Георгий подарил образ о. Ивану, говорил напутственное слово отъезжающим, сам плакал и у других вызвал слёзы. Грустно, но отчего?
15 января 1922. Воскресенье Прежде всего необходимо быть откровенным с самим собой. Без этого невозможно быть честным человеком. Надо сознаться, что у меня есть один порок, за который я имею право себя презирать. Это — лень, или даже не лень, а вернее, просто неумение
12 марта 1922. Воскресенье Еще так недавно моя душа кипела сильным желанием. Теперь оно уже догорает, и пройдет еще очень и очень немного времени, как все мои желания и надежды рассыплются в прах. Дело в том, что недавно корпусом получена телеграмма от Меркулова:[196] он
30 апреля 1922. Воскресенье Сегодня я решительно ничего не делала, даже посуду не мыла. Ничего, конечно, не делала и для себя, даже не занималась. Юра Шингарев ночевал в Сфаяте, и поэтому целый день был у нас. Был также Илюша. Целый день старалась быть любезной и приветливой,
7 мая 1922. Воскресенье Сегодня мы все втроем ходили гулять очень далеко. Папа-Коля говорит, что мы прошли километров пятнадцать. Проходили удивительно красивые места, где уже действительно чувствуется Африка: громадная пальма в цвету, огромные, сажени в три высотой; кусты
14 мая 1922. Воскресенье Как раз те слова, которыми я закончила вчерашнюю запись, вертятся у меня на уме. Пусть это «животно», но как-никак, а я вчера легла в первом часу, встала около 7, а сейчас 12?.Вечер опять пришлось провести у Завалишиных. Коля опять меня вытащил. Мы с ним
21 мая 1922. Воскресенье Сегодня Папа-Коля пошел к своим ученикам на «Моряк».[214] А после обеда я, Мамочка, Елизавета Сергеевна с Ирусей, Юра Церебеж (один из исключенных летом) ходили на море. Хорошо уйти от Сфаята. Настроение было самое хорошее. Мы дурили, смеялись до упаду.
28 мая 1922. Воскресенье Сейчас вечером долго гуляла с Федей на нижней аллее. Довольно интересный разговор вели мы. Он все мне говорил, что ему скучно; что его жизнь, его счастье разбито и т. д. А я ему все время доказывала, что ничего у него не «разбито» и что все в жизни зависит
11 июня 1922. Воскресенье Кстати, меня зовут в команде «Бронепоезд», мне Юра говорил. Конечно, мне на это в высшей степени наплевать, но что-то во мне задето; мне казалось, что обо мне нигде и никогда не говорят; казалось, про меня не могло быть никаких сплетен: меня здесь никто
2 июля 1922. Воскресенье Два дня я не писала потому, что у меня гостила Нина, и мне не хотелось писать при ней: она все будет просить прочесть. Достаточная ли это причина (чтобы не писать. — И.Н.)? Имею ли я право презирать и ненавидеть себя? Но временами я чувствую, что ненавижу.
9 июля 1922. Воскресенье Отчего так грустно, когда кто-нибудь уезжает? Не говорит ли здесь зависть? Завтра в 7 утра уезжают из Корпуса человек двадцать; между прочим, Тихомиров и дьякон. Сегодня после акафиста о. Георгий подарил образ о. Ивану, говорил напутственное слово
16 июля 1922. Воскресенье Сегодня целый день писала воспоминания «Пережитое» (а кстати, не нравится мне название, надо будет назвать хотя бы «Записки беженки»). Писала приезд в Туапсе. По обыкновению, увлеклась. Но многое мне теперь непонятно, многое и забыто. Перечитывая
23 июля 1922. Воскресенье Еще лежала в кровати, только проснулась, слышу Мамочкин голос: «Знаешь, Коля, Домнич приехал!». Решила, что не стоит и просыпаться. Сразу настроение испортилось. Все не хотелось верить. Днем он был у нас, рассказывал свои путешествия. Он изъездил всю
13 августа 1922. Воскресенье За обедом играл оркестр музыки. Играл то веселые марши, то тягучие вальсы, а на душе все грустно, грустно и пусто. В бане, где теперь столовая офицеров, были проводы Китицына. Я мельком видела его, но сделала вид, что не видела. Он, как всегда, такой
27 августа 1922. Воскресенье Вчера не писала, потому что была завязана рука: меня покусали москиты и сделались нарывы, потому пришлось все завязать!Я чувствую какую-то странную пустоту. Мне много дела, но вместе с тем и нечего делать. Мне надо прочесть кое-что из произведений
3 сентября 1922. Воскресенье Наши дамы решили каждое воскресенье устраивать «чашку чая» для кадет; специально для тех, кому некуда ходить в отпуск. Сегодня была приглашена 6-я рота, около 20 человек. «Чай» готовила комиссия из 3-х дам (Мамочка, А<лександра> М<ихайловна>
10 сентября 1922. Воскресенье Сегодня «угощали» треть 5-ой роты на огороде. Было весело, как прошлый раз. Вечером до 10-ти играли на теннисной площадке, как и в прошлый раз. Во время игры в жгуты сильно поколотили корабела Агапова, который за это обещал дать всем кадетам вне