26 июня (по нов. ст. 9 июля. — И.Н.) 1920. Пятница
26 июня (по нов. ст. 9 июля. — И.Н.) 1920. Пятница
Так вот место моего заточения! Вот она, моя дача-тюрьма![131] Вот этот уголок, полный зелени, тишины и спокойствия, где под палящими лучами южного солнца мне суждено провести жаркое, душное, знойное крымское лето!
Вчера мы переехали сюда. Глухой переулок, весь в зелени. У нас две большие комнаты, мягкая мебель, зеркала, две кровати, электричество, хорошо. Есть сад, не то что прекрасный, он малюсенький, но хороший садик. Около дома, под огромным развесистым деревом мы пили чай. Напоминает не то дачу, не то Славянск. Но… с каким бы удовольствием я бы все это променяла на Харьков!
Долго я бродила по дорожкам сада, и не нашлось уголка, куда бы ни проникало солнце. Дерева все усеяны абрикосами, только рвать их нельзя. А кругом высокий, как тюремная стена, уложенный из камня забор, обвитый виноградом и обсаженный туями. Все чуждо, и нет уголка, который бы напоминал север. Четыре каменных стены в саду, четыре каменных стены в доме, и нет простора, и нет успокоения, и нет отрады среди этих высоких стен!
Нет слов, здесь лучше, чем на Бетлинговской, но неужто это и есть награда за все мои мытарства. Да я готова перенести вдвое больше, лишь бы скорее вернуться домой. Потому я въезжала сюда с тяжелым чувством: не такой награды я ждала. Я не хотела комфорта, я старалась жить даже как можно хуже, я хотела заслужить мое счастье…
Пусть дома нет ни сада, ни качалки, но там свой угол, своя жизнь, а здесь… тюрьма!
Грустно мне, будто бы сунули мне этот сад, как соску младенцу: на, забавляйся, да позабудь обо всем. И хочется разломать, изуродовать этот сад и уйти далеко-далеко, остаться одной и плакать, плакать, горько плакать. Одной, вечно одной, как узница.
Хочется жить, да жизни нет. Не хватает за душу ни золотая красота гор, ни яркое небо, ни лунные, душные ночи. Все так чуждо, так далеко от сердца.
Хочется бледного неба, широких равнин, степей, хочется севера…
Хочется красоты, поэзии, музыки, дивной музыки, чтобы звуки вливались в душу и пели, сладко пели в сердце.
Хочется жить бодро, энергично, шумно, работать до вечера, уставать, а с утра снова работать; хочется кипучей деятельности, жизни, а ее нет.
Моя жизнь осталась в Харькове.
Я не живу, а только существую, одна, с самого Харькова одна. Мне не надо людей; только те, кто пережили это, поймут меня.
Где Колчак? Где мой идеал? Кому мне теперь посвящать мои мечты? О ком думать? Кого любить? И я одна, одна, одна в тюрьме.
Более 800 000 книг и аудиокниг! 📚
Получи 2 месяца Литрес Подписки в подарок и наслаждайся неограниченным чтением
ПОЛУЧИТЬ ПОДАРОКЧитайте также
14 (по нов. ст. 27. — И.Н.) февраля 1920. Пятница
14 (по нов. ст. 27. — И.Н.) февраля 1920. Пятница «И жизнь, как посмотришь с холодным вниманьем вокруг, — Такая пустая и глупая шутка».[92] Пропала надежда. Конец. Как над больным раздались слова врача: безнадежен! — прозвучал жестокий приговор судьбы над Россией. Как тяжело,
6 (по нов. ст. 19. — И.Н.) марта 1920. Пятница
6 (по нов. ст. 19. — И.Н.) марта 1920. Пятница Я сидела на молу, на самом солнцепеке и думала. Я думала о Харькове. Вот приедем мы туда. А дальше? Квартиры у нас нет, вещи расхищены, с гимназией у Папы-Коли все порвано, и нам в Харькове нет больше места. Мы должны оттуда уехать.
8 (по нов. ст. 21. — И.Н.) мая 1920. Пятница
8 (по нов. ст. 21. — И.Н.) мая 1920. Пятница Не нравятся мне эти Забнины. Может быть, они и симпатичные люди, но… Надежда Михайловна помешана на чистоте, и с ней ужасно трудно сладить. Правда, она деликатна, но — «там не пройди», «там не насори». Она мне очень напоминает м<ада>м
22 мая (по нов. ст. 4 июня. — И.Н.) 1920. Пятница
22 мая (по нов. ст. 4 июня. — И.Н.) 1920. Пятница Скверное у меня самочувствие. Слабость такая, что еле на ногах держусь, перо совсем выпадает из рук.Завтра мы, должно быть, с Папой-Колей пойдем прививать холеру. Говорят, что с этой прививкой можно получить холеру и в несколько
29 мая (по нов. ст. 11 июня. — И.Н.) 1920. Пятница
29 мая (по нов. ст. 11 июня. — И.Н.) 1920. Пятница Мелкие заметки дня.Офицера в столовой не было. На свиданье не пошла. Папа-Коля получил на службе английские ботинки исполинского размера, весом в пять фунтов каждый, и рад.Пошел первый поезд на Мелитополь. Большие победы.Лида
12 (по нов. ст. 25. — И.Н.) июня 1920. Пятница
12 (по нов. ст. 25. — И.Н.) июня 1920. Пятница Пишу в степи. Сижу в степи, на одном высоком кургане, и любуюсь тем, что вижу. С одной стороны передо мною весь Симферополь, как на ладони, немного правее Крымские горы. Они сейчас в тумане и видны неясно. С другой стороны, против гор, на
20 июня (по нов. ст. 3 июля. — И.Н.) 1920. Суббота
20 июня (по нов. ст. 3 июля. — И.Н.) 1920. Суббота Недавно в Симферополь приехал один купец из Харькова, выехавший оттуда в апреле. Вчера Папа-Коля разговаривал с ним. В Харькове ужасающий тиф. Нет дома, где бы не было больного; в один день было насчитано 9998 больных. Холод ужасный;
21 июня (по нов. ст. 4 июля. — И.Н.) 1920. Воскресенье
21 июня (по нов. ст. 4 июля. — И.Н.) 1920. Воскресенье Что нас ждет в будущем? Мы об этом никогда не говорим, да и незачем это. Впереди — ничего хорошего. Зиму… даже страшно подумать о зиме: холодная комната, быть может, гимназия и… даже не знаю что. Если даже к будущему лету и
22 июня (по нов. ст. 5 июля. — И.Н.) 1920. Понедельник
22 июня (по нов. ст. 5 июля. — И.Н.) 1920. Понедельник Сегодня я одна пошла гулять за город на восток. Перспективой у меня были вершины гор, я хотела посмотреть, что за перевалом. Как-то мы с Мамочкой говорили, что хорошо бы и собраться на эти горы. Но я уже знаю, что это мы никогда не
23 июня (по нов. ст. 6 июля. — И.Н.) 1920. Вторник
23 июня (по нов. ст. 6 июля. — И.Н.) 1920. Вторник Проснулась под грохот, как мне показалось, 10-ти орудий. В первую минуту решила, что мы в Туапсе и наступают зеленые. Только потом сообразила, что это была сильная гроза и, может быть, даже вовсе не такая сильная, как мне показалось
24 июня (по нов. ст. 7 июля. — И.Н.) 1920. Среда
24 июня (по нов. ст. 7 июля. — И.Н.) 1920. Среда Недавно я видела в театре «Граф Люксембург»,[128] вчера — «Король веселится».[129]Прохожу мимо комиссионных магазинов. Невольно останавливаюсь перед витринами. Чего-то только тут нет! Вот старинная тумбочка красного дерева,
27 июня (по нов. ст. 10 июля. — И.Н.) 1920. Суббота
27 июня (по нов. ст. 10 июля. — И.Н.) 1920. Суббота Скучно. Делать нечего. Тоска. Пойду, что ли, в сад. А там что? А после что?Сегодня мы ходили с Папой-Колей к его знакомому в новый город. Там огромный сад, в семь десятин. Я вдоволь наелась абрикосов и груш. Там хорошо было. А как же мы
29 июня (по нов. ст. 12 июля. — И.Н.) 1920. Понедельник
29 июня (по нов. ст. 12 июля. — И.Н.) 1920. Понедельник Сейчас я написала длинное стихотворение памяти Колчака и посвятила его ему. Писала я почти без остановки, строку за строкой, не читая написанного. Написала: «Посвящается А.В.К.» Папа-Коля все догадывался, кто бы это был и…
30 июня (по нов. ст. 13 июля. — И.Н.) 1920. Вторник
30 июня (по нов. ст. 13 июля. — И.Н.) 1920. Вторник О Господи! Опять о вчерашнем «Le Revenant». Никто его не понял. Я писала в порыве страсти, энтузиазма, не заботясь о рифмах, и музыкальных созвучьях, в нем нет красоты. В нем один восторг, навеянный музыкой и желанием; молитва идеалу,
10 (по нов. ст. 23. — И.Н.) июля 1920. Пятница
10 (по нов. ст. 23. — И.Н.) июля 1920. Пятница Странное у меня чувство на душе: как будто я уже прошла свою жизнь, и скоро всему конец. Будущее туманно и страшно. Как подумаешь, что жить в Симферополе, что с Харьковом все порвано, так до слёз, до боли делается жаль себя. Кто поймет