27 января 1924. Воскресенье

27 января 1924. Воскресенье

Ходили с Васей за нарциссами. Очень далеко, обогнули весь Кебир. Было хорошо во всех отношениях: грело солнце по-весеннему, цветов мало (там грязь непролазная), на душе просто и легко. Вася сам начал разговор о вчерашнем; ему хочется играть, он говорит, что в этом нет ничего плохого. «Надо на все смотреть легче, не обращать внимания». Я сказала ему, что недавно сама играла его роль, зная, чем все это может кончиться, и не ему быть Косолапенкой, т. е. надоесть ему, чтобы он почувствовал ко мне неприязнь, и что боюсь прекратить игру, потому что боюсь потерять его. «Ведь кроме вас нет ни одного человека, с которым я была бы откровенна». Говорили о жизни — вообще, о нашей — в частности. Васе не понравился мой взгляд на жизнь как на сложную загадку. «Нет, Ирина, надо жить так, чтобы было весело». — «Но ведь кроме жизни внешней, есть еще жизнь внутренняя». — «О, если только внешняя хороша, то и внутренняя тоже». — «Ну, в этом мы никогда друг друга не поймем». — «Я, конечно, не знаю, может быть, потом буду думать не так». — «Я не сомневаюсь, но все-таки у нас с вами никогда не будет точки пересечения». — «Почему?» — «Мы из разного теста сделаны». — «Вы уверены? А мне кажется — нет!»

Вообще, сегодняшним днем я довольна. Вася ко мне относится хорошо, по-дружески, самой любви нет, но есть много симпатии и доверия. А это уже много.