24 апреля 1923. Вторник

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

24 апреля 1923. Вторник

Получила письмо от Тани, думала — обрадуюсь — все-таки после такого большого молчания весть от нее. Прочла — только досадно стало. Ведь есть еще такие люди! Теперь окончательно вижу, что мы друг от друга отошли. Вот с Лелей мы больше сблизились за это время; в ней я действительно нахожу участие, понимание и ответ на многое; в ней я вижу друга. А прежних отношений к Тане уже не вернуть. Она меня любит, доверяет мне, это все так; но ни одного ответа на больные вопросы, ни одного слова участия; все так эгоистично, безалаберно и пусто. Она — пустой человек, я чувствую — что стала много старше ее. Я даже не знаю, о чем с ней можно серьезно поговорить? Вот уж с ней-то мы, действительно, будем говорить на разных языках.

Вечером опять поднимался разговор об экзаменах, опять все нервничали, волновались, кричали. Я опять страшно расстроилась и плакала, хоть у меня и не было для этого достаточных оснований: ведь все в моей власти; так значит еще рано отчаиваться и расстраиваться не стоит. В самом крайнем случае, я закончу экзамены к будущей весне. И в этом еще ничего ужасного нет: ведь мне еще не так много лет, а при современных условиях и то будет счастьем. Все бы было ничего, но есть один вопрос, который все дело меняет. Если бы я была одна и в мыслях, как и в жизни, но беда, что в мыслях у меня один Лисневский. Я сочувствую Леле, которая возмущается такими глупыми увлечениями, я упрекаю в них Таню, а с собой сладить не могу. Но я думаю, что тут не то, о чем пишет Леля, и не похоже на Танины романы. Я люблю его сильно и искренно. Может быть, это и самообман, но теперь он стал для меня неизбежной необходимостью. Я хочу с ним договориться до конца, но только наедине. А это не удается. Я хочу, чтобы он был здесь, близко около меня, пусть даже слишком близко, я бы не остановилась. А между тем уже виден конец: скоро он кончает, сначала — миноносец, потом — отправка куда-нибудь учиться. И то, что было хоть слабым моментом, и то улетит. Так просто мы и расстанемся, и не увидим больше друг друга… Если бы я была свободным человеком — я бы пошла за ним. Я бы нашла для этого миллион способов. А теперь — он уедет, а я останусь. Мне больно оттого, что это неизбежно будет, да еще так скоро будет.

А может быть, это и к лучшему…