«Я ДОБЬЮСЬ ВЛАСТИ ВО ФРАНЦИИ»

«Я ДОБЬЮСЬ ВЛАСТИ ВО ФРАНЦИИ»

В период с 1830 по 1835 год правительство Луи-Филиппа предприняло ряд акций, направленных на развитие торговли. Не забыли и о торговле книгами — «интересном», но «многострадальном» деле. «Казна выделила книготорговцам 1284 тысячи франков под залог книжной продукции на сумму 3700 тысяч франков» сроком на три года. В случае невозврата кредита книги предполагалось продать через сеть аукционов. Благодаря контракту с Бальзаком на 50 тысяч франков, подписанному в 1833 году, вдова Беше смогла добиться 100-тысячного государственного кредита. В октябре 1835 года госпоже Беше следовало вернуть кредит, и она потребовала, чтобы Бальзак возместил ей расходы, вызванные бесконечной правкой корректур. Впрочем, впоследствии ей пришлось простить ему этот долг, поскольку ее издательство уже не имело возможности опубликовать четвертый выпуск «Этюдов о нравах», который в феврале 1837 года появился в издательстве Верде. К 1835 году из всех «Этюдов» реально существовали лишь четыре десятка страниц «Утраченных иллюзий», написанные Бальзаком с 23 по 26 июня в Саше. «Старая дева», написанная в октябре 1836 года, печаталась в газете «Пресс» с 23 октября по 4 ноября.

Начиная с 1835 года отношения Бальзака с книготорговцами заметно осложнились, что вынудило его снова обратить свои взоры к периодике. Успех, достигнутый на этом поприще Жирарденом, казалось, давал и Бальзаку возможность смотреть в будущее с куда большей надеждой, чем в 1830 году.

С 1832 по 1839 год в свет вышел 52-томный «Словарь беседы и чтения» (в формате ин-октаво), составленный Уильямом Дьюкеттом, журналистом ирландского происхождения, родившимся в Париже в 1804 году. Бальзаку Дьюкетт предложил написать статью, посвященную Рабле. Бальзак отказался. «Эту работу невероятно легко сделать кое-как, но на то, чтобы сделать ее хорошо, у меня нет времени». Впрочем, он согласился написать небольшие статьи о шести французских королях, от Людовика XIII до Людовика XVIII.

1 мая 1834 года Дьюкетт и К? организовали товарищество по изданию газеты «Кроник де Пари». 31 июля 1835 года предприятие выкупил Макс де Бетюн, компаньон Анри Плона по владению типографией на улице Вожирар, в доме 37. 24 декабря 1835 года Бетюн уступил восьмую часть собственности Уильяму Дьюкетту, а шесть восьмых — Бальзаку (стоимостью в сто сорок франков). Бетюн остался руководителем газеты, Бальзак же занялся финансами. По предварительным прикидкам, с января по июль 1836 года бюджет оценивался в 45 тысяч франков. В качестве компаньонов выступили книготорговец Верде, Сюрвиль и секретарь Бальзака молодой граф Гийом Белуа де Моранг, родившийся в Тулоне в 1812 году. Жалованья ни одному из компаньонов не полагалось.

Бальзак серьезно надеялся найти общий язык с Бюло, директором «Ревю де де монд» и вынашивал мечты о совместном создании «партии интеллигентов», в которой заправляли бы умные люди.

К сожалению, Бюло повел себя по отношению к Бальзаку крайне пренебрежительно и даже совершил акт «интеллектуального предательства», передав невыправленные гранки «Лилии в долине» издательскому дому Беллизара в Санкт-Петербурге (23 декабря 1835 года). Выходом из этой тупиковой ситуации стали два судебных разбирательства: вначале Бальзак против Бюло, а затем и Бюло против Бальзака, отказавшегося предоставить продолжение романа «Лилия в долине» Бюло, который намеревался опубликовать его не в «Ревю де де монд», а в «Ревю де Пари».

Бюло считал Бальзака слишком манерным писателем, чем-то вроде Скюдери. Если уж ему так хочется издавать некий журнал, пусть издает, но ведь он собирается переманить у него лучших авторов: Виктора Гюго, Гюстава Планша, Жорж Санд! Между ними вспыхнула настоящая «жакерия». «Через три месяца, — писал Бюло Жорж Санд, — Планш прибежит просить прощения, Бальзак наконец-то исполнит свою провиденциальную миссию, а Гюго сделает Жюльетте (Друэ) ребенка. Трепещите за меня».

Ребенок-таки родился, правда, не у Жюльетты Друэ, а у графини Гидобони-Висконти. Виктор Ламбинет считает, что маленький Лионел-Ришар, увидевший свет 29 мая, был «предположительно» сыном Бальзака.

Стремясь освободиться от диктатуры Бюло и засилья владельцев крупных периодических изданий, Бальзак принял решение избрать для себя иной, нежели Жирарден, способ действий. Он всегда ставил художественное творчество неизмеримо выше политической карьеры, не доверяя четким программам, смутным обещаниям и далеко идущим планам безнравственных политиканов. По мнению Бальзака, в политике ищут прибежища художники-неудачники и потерпевшие фиаско в личной жизни.

Ему стало известно, что на приеме у Луи-Филиппа Талейран упрекнул короля в его небрежении к великим людям. Король не может оставаться игрушкой в руках придворной клики; чтобы его могущество росло, он обязан думать о вечных ценностях.

Луи-Филипп понял намек. И хотя Талейран не назвал поименно «придворных дураков», имена известных поэтов и писателей, в том числе Бальзака и Ламартина, упомянул: «Сир, я не знаком с этими людьми лично, но в Лондоне о них много говорят. По ту сторону пролива им прочат большое будущее. Сделайте их своими министрами или пэрами, иначе они уничтожат вас».

Бальзак не был настолько безумен, чтобы стремиться «уничтожить» Луи-Филиппа, но все-таки он не раз повторял Ганской, живой свидетельнице того, как жестоко пострадало в Вене его самолюбие: «Я добьюсь власти во Франции».

Бальзак объявил себя главным редактором «Кроник де Пари». Никаких сомнений относительно направленности газеты у него не возникало. Лично для себя он оставил раздел внешней политики. В своих статьях он предвидел войну между Россией и Англией за господство над Средиземноморьем; такая война действительно разразилась — вокруг Севастополя и Крыма 20 лет спустя (1854–1856). Он предрек владычество Пруссии в объединенной Германии — так оно и случилось в период с 1868 по 1871 год. Французскую дипломатию он упрекал в отсутствии четкой программы действий: «Мазарини и Ришелье давным-давно ее бы наметили […]. И во внешней, и во внутренней политике мы уступаем под натиском буржуа, под натиском пошлости и общих мест» (24 февраля 1836 года).

Бальзак привлек к сотрудничеству известнейших авторов: Теофиля Готье, Шарля Нодье, Альфонса Карра, Шарля Бернара. Ему же принадлежало руководство литературным отделом, в котором увидела свет «Месса атеиста» — «произведение, задуманное, написанное и напечатанное за одну ночь». С 31 января по 18 февраля в четырех номерах печаталось «Запрещение», затем 6 марта «Музей древностей» и 17-го — «Фачино Кане». Газету часто несправедливо называли слишком экстравагантной и пестрой. На самом деле ее содержание отличалось большим разнообразием и затрагивало темы искусства, науки и промышленности. Помимо рассказов Бальзак опубликовал на страницах газеты «Историю судебного процесса, вызванного „Лилией в долине“». Процесс, кстати сказать, Бальзак выиграл у Бюло 3 июня 1836 года.

Бальзак мечтал добиться уважения прав литературной собственности. В Бельгии развили бурную деятельность самые настоящие мошенники, которые «потрошили» французских авторов, а затем продавали по всей Европе подделки, изданные гигантскими тиражами. В результате «книги, во времена Реставрации расходившиеся в четырех тысячах экземпляров, не могли набрать и тысячи». На долю двух французских писателей приходилось двести тысяч франков в год, тогда как в театре, прочно защищенном законами, внедренными Бомарше, авторы получили бы десять миллионов. Бальзак требовал, чтобы права литераторов уравняли с правами драматургов, более того, он настаивал на признании «литературной собственности» по примеру земельной: «Продукт моего пера — та же ферма, только землю мне заменяет собственный ум». Но если землю фермер получает в готовом виде, то писатель сам творит свое поле деятельности. Поэтому и плодами своих трудов он должен пользоваться вечно. Этот смело и убедительно написанный манифест принес Бальзаку уважение собратьев по перу, которые в 1839 году объединились в Общество литераторов. Президент общества Бальзак начал судебное преследование бельгийских «жуликов», в частности тех газет, в которых без разрешения авторов печатались литературные тексты. Именно Бальзак разработал типовой литературный договор и представил в соответствующую комиссию Палаты доклад об охране авторских прав.