Гран-при Франции
Гран-при Франции
Но у Стюарта была печаль, о которой знали только лучшие друзья: "Уже две недели меня мучает странная вирусная инфекция, которую я, вероятно, подцепил в "Atlantic Business", - так Стюарт кличет миллионные игры КанАм. Это цена безостановочного мотания между Европой и Америкой? "У меня опухли железы, сильные головные боли и я очень быстро устаю, хотя и сплю по двенадцать часов в день. Но на данный момент я не могу лечиться. Пока я выздoровлю, пройдут недели".
Чтобы не обнадеживать соперников, болезнь Джеки хранилась в строгой тайне. Палящее солнце южной Франции, плюс Мистраль ("a hell of a wind"), действуют раздражающе. Конюшня Tyrrell обхаживает Стюарта, как боксера перед боем за чемпионский титул.
Есть Кен, который позаботился о кислородном баллоне не только в транспортере, но и в домике-прицепе за боксами. С ним супруга Нора, "самая молодая бабушка в спорте Гран-при" и их сын Кеннет, который, будучи профессиональным пилотом BEA, задешево привозит всех на каждый Гран-при. Есть доктор Марти, личный врач Стюарта из Лозанны, дружелюбный, толстый господин в очках, который стоит возле передвижного госпиталя каждый раз, когда Джеки залезает в кокпит. И еще есть доктор Фрэнк Фолкнер, состоятельный детский врач, который имеет клинику в США и многолетний друг Тирелла. И, конечно же, Хелен. До начала тренировки Джеки глотает порошки, но потом - все.
Один раз гонщикам удалось пожить "как у бога за пазухой" Ликерный миллиардер Поль Рикар, который позволил себе построить за 50 миллионов гоночную трассу имени самого себя, не мелочился. Арендовал старый замок-отель на средиземноморском острове Бендор, организовал водные лыжи, моторные и парусные лодки и вручил каждому гонщику ключи от VW-Porsche оранжевого цвета.
Одну из этих машин мы со Штомелленом увидели в зеркалах заднего вида, когда мчались по 5,8-километровой трассе на прокатном Fiat: за рулем Регаццони, рядом Соле-Руа. Когда испанец пересел к нам, Штоммелен набросился на него с расспросами: что говорит Регаццони? Где он тормозит? По какой линии едет? Алекс показал кельнцу курс. Обмен опытом начинается в том же тоне, в каком гурманы обсуждают трюфеля и икру.
Примерно так: на прямой "Мистраль" длинной 1,8 километра тормозить на 150-метровой отметке. Так рано? Да. Регаццони здесь наезжает на перебрики? Да, все это делают. Перемещаться внутрь? Нет, оставаться на внешней стороне. Как часто наезжать на перебрики? Семь раз. Не чаще? И Регаццони тоже? Почему здесь тормозят уже на 100 метрах? Шины Fiat визжат. На прямой Штоммелен нагибается и вжимает голову в плечи: "Здесь мне нужны дополнительные 50 л.с… или аэродинамическая тень Стюарта или Родригеза".
Рольф мог бы стать ясновидящим. Хотя известно, что Ferrari заплатила за дальнейшую модификацию мотора (на 30 л.с. и 1000 оборотов больше) образованием пены в масле, но все же удивительно, насколько Стюарт с V8 обгонял на прямой двенадцатицилиндровый двигатель. Измеренные Matra в Монако ускорения (1. Ferrari, 2. BRM, 3. Tyrrell Стюарта, 4. Matra и 5. Хилл и Халм с "улучшенными" моторами Ford) слегка сместились.
Икс не смог обогнать второго гонщика Tyrrell Севера, который в гонке получит запасной мотор Стюарта, даже из аэродинамической тени, только, когда у Франсуа закончился бензин. "Дело в том, что Tyrrell сконструирован более обтекаемо", - говорит Франсуа. Стюарт отмахнулся от первых слухов о "супер-моторе" (регистрационный номер 054): "то, что Регаццони быстрее Икса, доказывает лишь, что Икс не особо старался - и больше ничего".
Машина Севера весит 565 кг, 003 Стюарта 556 кг, а его запасная машина имеет с 581 кг, согласно Гарднеру, "ужасный перевес", особенно по сравнению с 565-килограммовой Ferrari. Что говорят передаточные числа? При 22:26 на диаграмме коробки передач Hewland FG-400 и 9800 оборотах в минуту Гарднер вычисляет для меня, что Север достиг максимальной скорости 276,8 км/ч, Стюарт благодаря широкому носу 281,6 км/ч. Для BRM вычислили максимум в 288 км/ч. А у Ferrari "12 500 оборотов", больше Питер Шетти не сказал ничего.
Стюарт доминировал на первой тренировке. Потом и на второй, после захватывающей схватки с Жаки Иксом, при этом на таблице держателей поула семь раз менялось имя. А после того как переведенный Чепменом в виде наказания из Формулы 1 Дейв Уокер выиграл гонку Формулы 3, в субботу вечером впервые в 1971 году возникла настоящая атмосфера последней тренировки, от которой Lotus отказался: семья Чепменов отправилась за покупками в Бандоль.
Охоту открыл Родригез. Когда тронулся Стюарт, Икс устроился в его аэродинамической тени чтобы добиться прямого сравнения Ferrari-Tyrrell. Но Стюарт пропустил Икса вперед, затем бельгиец заехал в боксы, в тени которых довольный Регаццони, насвистывая, смотрел по телевизору музыкальное шоу. В хит-параде больших призов главный шлягер по-прежнему - Стюарт против Ferrari: Регаццони подобрался на четыре десятых ко времени Стюарта.
В последние четверть часа гонщикам Ferrari залили бензина только на четыре круга. "Via, via!" - подбадривает Форгьери и поливает водой шины. Решительно, изо всех сил, Жаки и Клей боролись против Стюарта. Но у Клея на пути постоянно оказывался Surtees. Стюарт, как и все гонщики Goodyear, незадолго до конца сменил G-27 на G-26 и улучшился еще не секунду! "Я ехал один, без аэродинамической тени, и даже тянул за собой Франсуа", - доложил Стюарт, который называет своего товарища по команде "Францоа". "Теперь у меня есть уверенность в себе, которая завтра поможет".
И Бетти Хилл тоже больше не нужно жаловаться на "дохлые тренировочные времена Грэма". "Старик" пробился во второй стартовый ряд, который Зифферт уступил своему коллеге по команде Родригезу всего лишь на четыре сотых.
Первый ряд Стюарт - Регаццони - Икс. Незадолго до своего 13-го Гран-при Регаццони говорил (в который уже раз?) о "Question de pneu": вопросе шин. "Исходя из времени, показанного на круге, мы здесь выиграть не сможем", - это знает Шетти, знает и вся команда Ferrari. "Стюарт может повторить в гонке свое время на тренировке когда, как и так часто, как захочет; мы же только на первых четырех кругах". Потом следует опасаться, что новый состав B-27 перегреется изнутри и создастся неправильный температурный баланс между шиной и поверхностью трассы. "Но мы сделаем все, что в наших силах, чтобы не отстать от Стюарта", - клянется Икс, в то время как Регаццони ждет, "что сегодня перегреется много моторов".
Во время приветственного круга Стюарт, кряхтя от жары, помахивал рукой, от прогревочного круга он отказался и удалился почти до самого старта за занавешенные окна своего жилого вагончика. Джеки сомневался, хватит ли ему сил выдержать битву с жарой; он боялся, что из-за того, что ему удлинили первую передачу для финишного поворота, Ferrari смогут выиграть дуэль ускорений на старте. Но проблемы Ferrari с шинами ему также были известны.
Тактика Стюарта зависела от трех компонентов: его болезни, шин и Ferrari. Поэтому: быстрый соло-уход вперед, что бы избежать требующих усилий дуэлей колесо к колесу; завоевание уверенного преимущества, чтобы психологически парализовать соперников и затем, имея в виду растущие проблемы Ferrari с шинами, держать умеренный темп при постоянных временах круга.
Стюарт стартовал лучше всех. Одна из Ferrari уже в первом повороте наскочила на перебрик и повредила радиатор Хиллу. Стюарт проехал лишь один круг "так быстро, как только могу": стартовый. Второй не оптимален "потому что этого и не нужно". После третьего оборота Джеки шел уже в шести секундах перед Регаццони, Родригезом, Бельтуа, Эймоном, Севером и Зиффертом. Икс на восьмом месте отставал уже на одиннадцать секунд. Несколько минут спустя смертельно раненый мотор замолчал, первый раз в этом году бельгиец сошел. Икс припарковался рядом с прямой "Мистраль", вошел через заднюю дверь в боксы Ferrari и, уже переодевшись, отрапортовал. "Madonna mia!", - в очередной раз заламывал руки Форгьери, - "это был новенький мотор".
Перед боксами Стюарт каждый раз смотрел в зеркала: Ferrari Регаццони вносилась в финишный поворот все с возрастающим опозданием. На несколько кругов отставание оставалось неизменным - 10 секунд, пока Стюарт рывком не увеличил свой отрыв до 17 секунд. Теперь Тиррелл показал заранее обговоренный сигнал "9500". Стюарт сбросил обороты и рабски держался приказа.
За ним ехал Регаццони, полностью осознавая, что Стюарта ему удержать не удастся, ехал тактически: сберегая шины, чтобы продержаться 55 кругов и давя ровно настолько, чтобы держать Родригеза на дистанции в семь секунд.
В боксах March родители Петерсона стали свидетелями того, как Ронни, которого они неделю назад поздравляли с победой в гонке Формулы 2 в Руане, с мотором Alfa терял позицию за позицией, до 16 места. Прошли 20 кругов: глаза-радары Стюарта обнаружили в левом изгибе прямой "Мистраль" пару капель масла, которые потерял Петерсон. "В следующий раз", - подумал Джеки, - "нужно быть внимательным". 21 круг: мотор Петерсона взорвался, но у Стюарта уже воют все сигналы тревоги. Осторожно, будучи готовым, он провел Tyrrell через море масла.
Регаццони никто не предупредил: Ferrari заскользила по слою масла, коснулась отбойников и остановилась поперек направления движения. Родригез, Север пролаврировали мимо, но Brabham Хилла занесло. Между Ferrari и отбойниками слишком мало места. "Авария", - проревел громкоговоритель.
Икс попытался кинуться на помощь, однако обнаружил дверь боксов Ferrari запертой и проскользнул сквозь боксы Lotus… тут же повстречав идущего навстречу Регаццони. Второй пилот Ferrari идет пешком, вторая Ferrari застряла в песке.
"Один вылетел, у другого дефект двигателя - а впереди Стюарт рулит одной рукой: как таксист". В глазах Форгьери отражение всего сезона 1971.
Таким образом, Родригез унаследовал второе место, которое он оборонял как лев. Во-первых, за ним как тень следовал Север, во-вторых, BRM сотрясали такие вибрации, что у Педро в поворотах двоилось в глазах - и это на широкой, похожей на аэродром трассе, не которой пилот не может ориентироваться по деревьям или кустам. Лишь когда от сотрясения отвалилась катушка зажигания, Педро сдался.
Теперь Север второй. В 35 секундах позади своего капитана Джеки Стюарта, который ехал на семь секунд медленнее, чем на тренировке, показывая стабильно 1:57 на круге, но только в 10 секундах впереди группы преследования из вцепившихся друг в друга Зифферта, Фиттипальди, Шенкена и Эймона. Проблемы были у всех: BRM Зифферта страдала от недостаточной поворачиваемости в быстрых поворотах и потеряла 600 оборотов; Фиттипальди, вынужденный ехать в корсете, чувствовал боль в ребрах; Эймон с пурпурно-красным, яростным лицом пытался компенсировать Matra все больше потерянных л.с., а Шенкен, в конце концов, сошел из-за падения давления масла.
Хотя Стюарт и ехал "самую легкую гонку в жизни", не спеша, но прогулкой к финишу она тоже не была. Когда "лопнул" мотор продолжившего борьбу и после остановки в боксах Хилла, то ко второй за день луже масла не был готов даже Стюарт. На протяжении 300 метров он потерял контроль над своим Tyrrell на скорости 200 км/ч. "Не может такого быть! Ferrari и Родригез сошли, я лидирую с таким преимуществом и теперь чуть не запорол гонку". Интуитивно Джеки удержал Tyrrell на трассе. И снова в боксах Tyrrell сердца забились вдвое быстрее: за пять кругов до конца внезапно ужасно зазвучал мотор Севера, как удары грома. "Конец, неисправность мотора", - подумал Франсуа. Но опытное ухо Тиррелла отметило: "Это не отказ двигателя, только отлетела выхлопная труба". Кен помчался на стенку боксов, что бы подхлестнуть Севера, так как Фиттипальди и Зифферт все больше приближались. Симон Зифферт нервно затянулась сигаретой. Неужели Зеппи станет вторым? "Хотя бы четвертым, мне и этого хватит для счастья", - сказала она.
Север потерял пару сотен оборотов. "Последние три круга ужасны, кошмар, мания преследования", - думал Север, но все же - вскинув руки - пересек финишную линию вторым. Тиррелл перепрыгнул через стену боксов, чтобы поздравить Джеки и Франсуа с первой двойной победой своих машин.
Фиттипальди занял третье место. Зифферт четвертое, прибыв окруженный гроздьями счастливых швейцарцев. Эймон остановил Matra как такси и отказался с кем-либо говорить, подавляя ярость. Визель отбил у Сертиза шестое место, после чего Чепмен обнял своих механиков и сунул каждому в руку по пиву, в 1970 в Клермоне это было еще шампанское. Сегодня же "Поммери" лилось в боксах Tyrrell, струя попала точно на стопку шин Goodyear. Сегодня они были нужны меньше, чем думали.
Север привел назад свою машину подобно изящной партнерше по танцу. "Спасибо, Кен", - сказал он Тирреллу, - "за то, что ты построил для меня такую чудесную машину". Сияюще-экстравертированный, с большими небесно-голубыми глазами и такого же детского цвета комбинезоном, Франсуа Север стоял так, и кто-то подумал вслух: он так хорошо выглядит, что ему не нужно участвовать в гонках, рисковать - нет такого в жизни, чего бы Север не мог получить без боя.
Возможно. Но за обликом кинозвезды француза скрывается намного больше жесткости, чем можно было бы подумать. И никто не дарил чего-то Северу на протяжении его карьеры, скорее, наоборот.