Гран балкон

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Гран балкон

«Каждому свое», – учили древние. Начальник отдела ЦУПа озабоченно нам говорил: «Посмотрели мы их ящики (порядок у нас такой, мало ли что они навезут), а в них, представляете, подарочные часы». И, удивляясь нашему равнодушию, повторял: «Хотим предложить французам обмен: часы на медали ЦУПа».

В этом была иная, идущая рядом жизнь. После старта мы выпили шампанского. (Французы захватили его с собой.) Пили тайком, в нашей рабочей комнате из пластмассовых стаканчиков. А на утро по этому поводу поднялся великий шум. Кончилось тем, что мы зареклись повторить подобное и после стыковки разбежались сразу по домам. Французы поудивлялись, что рядом с ними в этот торжественный момент не оказалось рабочих коллег, но повод – стыковка и переход французского космонавта в станцию – в их понимании требовал внимания. И тут, к удивлению, именно те (представители ЦУПа), кто с утра выговаривал и запрещал, закричали вдруг, что их не поняли и что они даже откроют шампанское и составят компанию. «Пусть шампанское хлещет рекой!»

ЦУПовский балкон – явление неповторимое. По своему назначению он – и директорская и правительственная ложа. В страдные дни на нём собирается разнокалиберное начальство: от местного до самого высокого. Рядом с прессой и подзабытые герои космоса: ведь очередной полет – повод вспомнить былое и напомнить о себе.

Сам полёт – звездный пик для обслуживающего персонала Центра. Раздаются местные сувениры – карманные справочники со сведениями о полёте. В парадных помещениях ЦУПа для многочисленных делегаций звучит парафраз на тему «мы пахали». Выпущены плакаты и проспекты «Что есть ЦУП», в которых стыдливо опускается, что ЦУП всего-навсего – лишь специализированный видеозал, соединенный связью со станцией и пунктами слежения. И там, на пунктах, множество «людей без имени» и в залах Центра – парадных и скромных, вспомогательных, – работают не безликие цуповцы, а специалисты НПО «Энергия» и привлеченных им организаций, и сам полёт – эксплуатация созданной НПО техники, документации НПО, разработанных в НПО программ. Но всё это просто опускается и говорится о ЦУПе вообще, и получается, что всё это создал ЦУП, организовал и объединил. Ну что же, не только в космической области, но и в стране – немало людей, готовых, когда всё сделано, встать рядом и объявить: «Это мы пахали».

Что же делает НПО «Энергия» в пилотируемой космонавтике? Всё. Как большая река, несёт оно на себе бремя больших и малых забот. Здесь начинается проектирование и пишется технический проект, давая импульс конструкторским разработкам. Космические корабли, грузовые и пилотируемые, изготавливаются самим НПО, а станции и модули в КБ «Салют» и на заводе имени Хруничева. Широкая кооперация более ста предприятий завязана в создании бортовых систем, но начинается всё в НПО.

Большинство «космических полётов» совершается в преддверии реального, на Земле. НПО определяет нужные испытания, разрабатывает задания на стенды, модели, тренажеры. В большом, похожем на сборочный цех помещении контрольно-испытательной станции идут комплексные испытания. Гигантские стенды повторяют особенности станций и кораблей. На них отрабатываются бортовые системы, тренируются космонавты, анализируются полётные ситуации. Здесь проверяются во всех режимах корабли и станции перед отправкой на космодром.

Подготавливается не только техника. Параллельно готовятся и космонавты. Для них в НПО «Энергия» разрабатывается исходная документация. Бортинженеры отбираются из сотрудников НПО, как и большинство космонавтов-исследователей. Предполётная подготовка ведётся в Звездном городке.

Перед полетом космическая техника испытывается на космодроме. Специалисты НПО готовят испытательную документацию и вместе с работниками космодрома ведут заключительные проверки.

В залах Центра управления полетом располагаются опять-таки сотрудники НПО. Они составляя Главную оперативную группу управления, и управляют полётом. Специалисты Центра управления полётом отвечают за используемую в ЦУПе технику: внутреннюю связь, средства обработки и отображения информации.

Наземные пункты слежения, через которые ведется контроль и управление полетом, охватывают всю страну. Они расположены вблизи Евпатории, Джусалы, Уссурийска, Улан-Удэ, Колпашева, Петропавловска-Камчатского и на судах Академии Наук, выходящих в намеченные точки Мирового океана. Работа на пунктах – «епархия» космических частей Министерства обороны.

Отдадим должное армии. Она как великий немой взваливала на свои плечи многотрудные заботы становления ракетной техники и космонавтики.

Многочисленные пункты слежения разбросаны по стране, космодром, поисковые подразделения. Но эти скромные армейские труженики не имеют ничего общего с опереточными генералами в огромных фуражках, напоминающих кепки-аэродромы, привыкших позировать, выступать перед пионерами, играть роль свадебных генералов, изрекать от имени космонавтики: «Мы задумали, мы спроектировали, мы запустили…»

Завершает полет, ставит на нем как бы символическую точку поисково-спасательный комплекс, в который входят авиационные подразделения, пункты управления и связи, наземные транспортные средства. Комплексный десант из врачей, парашютистов, аквалангистов, пилотов, водителей осуществляют поиск и доставку космонавтов.

Подготовка людей и техники, сам полёт требуют гигантской организационной работы, напряжения многих служб и тысяч людей. В большинстве своём это – скромные работники, «трудяги». Опыт их оплодотворяет работу различных отраслей, а сами они заслуживают доброго слова и уважения. Но перекос, связанный с секретностью, приводил к умалчиванию одних и возвеличению других. И среди прочих примазавшихся подвизался и обслуживающий персонал ЦУПа.

Ах, как здесь все перепутано из-за былой секретности. Ну, что, казалось, проще? Существует масса кинотеатров, но их директора не претендуют на лавры режиссеров, а их киномеханики на славу кинозвезд. Или, к примеру, дирекция стадиона не излагает по телевидению стратегию футбольных атак. В ЦУПе это правило нарушено. Владельцы ЦУПовского видеозала вначале робко, а затем все уверенней заявляли во всеуслышание: «Мы пахали». Газеты, радио, телевидение уже создали образ – на огромном красочном панно намалеваны героические фигуры. Оставалось лишь сунуть головы в оставленные дыры и запечатлеть себя в роли создателей чудотехники.

Давайте для аналогии представим себе концерт в зале консерватории.

Назовем его для сходства с ЦУПовским главным залом консерватории (сокращенно ГЗК). На сцене – музыканты, в партере – зрители, на балконе пресса и приглашенные. Представитель дирекции консерватории ведёт репортаж:

– Мы ведём прямую трансляцию на всю страну из Главного зала консерватории. Мощные передатчики и ретрансляторы включены по указанию консерватории, а ещё тысячи приемников в домах, в поездах, на судах и в самолетах – принимают нашу передачу.

Исполняется концерт для двух скрипок с оркестром, заказанный консерваторией. Почему для двух? Скрипки задублированы. В партере нами собраны руководители, крестьяне, рабочие. Не будет лишним заметить, что сейчас из этого зала идет непосредственное воздействие на культурную жизнь страны и жизнь за рубежом.

Сам зал – ГЗК, спроектированный по особым законам акустики, представляет собой обыкновенное техническое чудо. Но не это – главное. Главное – люди. В партере нами собраны (не побоюсь повторить это) лучшие специалисты страны.

Прислушайтесь к звукам гениальной музыки. Она специально создана для исполнения в ГЗК. Вглядитесь в разложенную перед музыкантами документацию. В ней, в нотных знаках закодировано более полумиллиарда бит информации, и все это нужно суметь прочесть в темпе концерта, понять, перевести с языка нотных знаков, другими словами, расшифровать текст и исполнить его. Поэтому не погрешу против истины заметив, что здесь нами собраны лучшие специалисты по скорочтению нотных знаков.

Пресса строчит в блокноты, работают телекамеры, аккредитованные иностранные журналисты ведут прямые репортажи, каждый на свою страну. Руководители, министерские работники, секретари творческих союзов время от времени удаляются в особую совещательную комнату. Лауреаты международных исполнительских конкурсов делятся с журналистами тем, что они сами ощущали в данном месте концерта. В ложу руководства понесли на утверждение проект сообщения ТАСС: «Сегодня в Советском Союзе исполнен концерт для двух скрипок с оркестром…»

Работники ГЗК встретили и повели на почетное переднее место бывшего премьера страны. Рядом послы великих держав. Ведется прямая связь с музыкантами-исполнителями:

– «Орган», «Орган», – вызывают позывной первого скрипача, – как меня слышите?

– Я – «Орган-1», слышу вас хорошо.

– Комментируйте, ведите репортаж. Что вы сейчас делаете? Приём.

– У меня сейчас бемоль…

– Мы понимаем, как вам бесконечно трудно. Мы сочувствуем вам. Мы с вами. Приём.

Администрация набила руку на концертах и далее уверенно ведет репортаж: на 1064 секунде концерта запланировано…

А между тем начинается приятная суета ниже этажом. Все почётные гости после концерта приглашаются в особый Голубой зал консерватории на дружеский банкет. Большая честь быть приглашённым в банкетный зал.

– «Орган», «Орган», на балконе интересуются эффектом этого концерта для народного хозяйства страны?

– Конечно, позже можно будет детально всё подсчитать, но и сейчас очевидно, если помножить процент воздействия на процент присутствия… Но, извините, у нас предусмотрен сейчас контрапункт…

– Не будем мешать. Здесь, в Голубом зале мы непременно продолжим об этом разговор».

Позже в Голубом зале зазвучат нескончаемые тосты за советскую музыку, за ГЗК, за музыкальную культуру страны. Не удивляйтесь, но в ЦУПе происходит нечто похожее. Как здесь не вспомнить слова Козьмы Пруткова: «Если тебя спросят, что важнее, Луна или Солнце?

Ответствуй: Луна. Ибо Солнце светит днем, когда и без того светло, а Луна ночью». Итак, по Пруткову: Да здравствует ЦУПовская обслуживающая администрация!

Так или примерно так было четверть века назад в наше время, а теперь космонавтика стала обыденной.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.