2

Впрочем, помирать Алексей Михайлович не спешил.

Когда страшно становилось, шел к ближнему боярину своему – начальнику московских стрельцов Артамону Сергеевичу Матвееву.

У него спокойно было…

Артамон Сергеевич на шотландке Гамильтон женат был, и в доме у него – вроде как и не в России терем стоял! – русских тревог не слышали.

И хозяйка дома Евдокия Григорьевна хоть и с акцентом по-русски говорила, но очень Алексею Михайловичу нравилась. С племянницей Матвеева – Натальей Кирилловной Нарышкиной вдвоем государя от тревог развлекали.

На Наталье Кирилловне и решил жениться Алексей Михайлович…

Но женился он, как и положено государю.

По обычаю!

Тогда на Руси царицею могла, по обычаю, стать любая девушка. Если, конечно, красотой уродилась. Если здоровье доброе. Если разум имеет. Если счастье ей государевыми очами улыбнется…

И повезли, повезли на смотр девушек.

Из Владимира везли и из Рязани. Из Новгорода и из Костромы. Вначале близкие царю бояре девиц смотрели, потом самому царю показывали. Которой отдаст государь платочек с колечком, той и быть невестой царя.

Всем девицам, которые были в приезде для выбору, роспись делалась…

Иевлева дочь Голохвастова Оксинья…

Смирнова дочь Демского Марфа…

Васильева дочь Векентьева Каптелина, живет у головы московских стрельцов у Ивана Жидовинова…

Анна Кобылина, живет у головы московских стрельцов у Ивана Мещеринова…

Марфа Апрелева, живет у головы московских стрельцов у Юрья Лутохина…

Львова дочь Ляпунова Овдотья…

Князя Григорьева дочь Долгорукого княжна Анна…

Печатника Алмаза Ивановича внуки Анна да Настасья…

Тимофеева дочь Дубровского Анна…

Княж Михайловы дочери Гагарина, княжна Анна, княжна Марфа…

Матвеева дочь Мусина-Пушкина Парасковья…

Андреева дочь Дашкова…

Соломонида Редрикова…

Алексеева дочь Еропкина Настасья…

Елизарьевы дочери Уварова Домна да Авдотья…

Истопничева Иванова дочь Протопопова Федора…

Романовы дочери Бунина Ольга да Авдотья…

Кириллова дочь Нарышкина Наталья…

Андреева дочь Незнанова Дарья…

Из Великого Новгорода Никитина дочь Овцына Анна…

Петрова дочь Полтева Дарья из Суздаля…

Васильева дочь Апраксина Марья с Костромы…

Назарьева дочь Колемина Оксинья с Рязани…

Елисеева дочь Житова Овдотья…

Нестерова дочь Языкова Хомякова

Марья из Владимира, живет у пушного клюшника у Михаила Михачева…

Петра дочь Скобелицына Офимья из Новгорода…

Из Вознесенского девича монастыря Иванова дочь Беляева Овдотья. Привез дядя ее родной Иван Шехирев да бабка ея Ивановская посестрия Егакова старица Ироида.

Артемьева дочь Линева Овдотья…

Шестьдесят девять отборнейших красавиц в кремлевских сенях уложили спать, и по ночам бродил государь в сопровождении «немца-дохтура», осматривая спящих девиц. Выбранная им Наталья Кирилловна тоже здесь была, но про то Алексей Михайлович и «немцу-дохтуру» ничего не сказывал. Полгода государь девиц смотрел… Полгода в кремлевских сенях спали Марьи, Натальи, Дарьи, Агафьи, Оксиньи, Анны, Марфы, Татьяны, Парасковьи, Василисы, Настасьи…

Одна другой краше!

Но в царицы государь выбрал, как заранее решено было, Кириллову дочь Нарышкину Наталью, воспитанницу Артамона Матвеева.

Скоро после свадьбы Алексея Михайловича с Натальей Кирилловной поймали-таки и Стеньку Разина.

2 июня 1671 года ударили колокола на московских церквах. Это в городские ворота въехала запряженная тройкой лошадей необычная повозка.

На повозке виселица стояла. В виселице – прикованный руками к столбам, казак с кудрявой бородой.

Сзади повозки, прикованный цепью, спотыкаясь, брел другой казачок.

Это и были знаменитый атаман Степан Разин и его брат Фрол.

Однако еще четыре дня оставалось жить Степану Разину.

Четыре дня то на дыбу Степана поднимали, то огнем испытывали, то кнутом секли.

Допросы боярин князь Долгорукий снимал. Иногда и сам Алексей Михайлович в застенок наведывался.

Про шубу, которая столько шуму на Волге наделала, которую астраханский воевода Прозоровский отнял у вернувшегося из Персии Разина, спрашивали…

Про ясырь[71], который митрополиту Иосифу Степан посылал… Про патриарха Никона…

– За что Никона хвалил, а нынешнего патриарха Иоасафа бесчестил? За что Вселенских патриархов хотел побить?

В расспросе и с многих пыток, и с огня рассказал Степан, что приезжал к Симбирску старец от Никона, говорил, чтобы идти Разину вверх по Волге, а Никон со своей стороны пойдет, ибо тошно ему от бояр.

– Как звали старца?

– Сергием… – ответил Степан Разин. По его рассказу получалось, что настоящим богатырем старец Сергий был. В бою под Симбирском исколол своими руками сына боярского, и это Степан Разин сам видел.

Хрустели суставы вздымаемого на дыбу атамана. Свистел кнут, лоскутами срезая кожу. Брызгами летели на земляной пол капли крови. Паленым мясом пахло в застенке.

Крутил головой великий государь Алексей Михайлович.

К молодой жене тянуло его…

Фрол Разин пожиже своего брата на пытке оказался. Он тоже о старце твердил. И другие разинцы видели старца и под Симбирском, и под Царицыном. Видели в Астрахани. И так получалось, что всюду одновременно старец был…

Долго расспрашивать Разина побоялись.

Неспокойно в Москве было…

6 июня поставили Степана Разина и его брата Фрола на Лобном месте.

«Вор и богоотступник и изменник донской казак Степка Разин! – читал дьяк. – Забыв страх Божий и великого государя и великого князя Алексея Михайловича крестное целование и ево государскую милость, пошел с Дону для воровства на Волгу и на Волге многие пакости чинил… Отступя от святыя соборные и апостольские церкви, будучи на Дону, говорил про Спасителя нашего Иисуса Христа всякие хульные слова и на Дону церквей Божиих ставить и никаково пения петь не велел, и священников с Дону сбил, и велел венчаться около вербы… И невинную кровь христианскую проливали, не щадя и самих младенцев…»

Когда дьяк замолк, Разин поклонился на все четыре стороны.

– Простите, православные! – сказал и лег на плаху, раскинув ноги и руки, чтобы палачу было удобнее отсекать их. Сверкнул на солнце топор – по локоть отхватили правую руку Разина. Затем по колено была отрублена левая нога.

Ввоз Степана и Фрола Разиных в Москву. Рисунок XVII в.

Закричал, забился на помосте ожидающий казни Фрол.

– Молчи, собака! – услышала вся толпа слова истекающего кровью Разина.

– Кончай! – закричал палачу дьяк. Снова сверкнул топор – голова Разина откатилась от тела.

Уже мертвому отрубили ему правую ногу и левую руку. Потом разрубили на части туловище. Кишки выбросили собакам, а куски тела накололи на колья, поставленные вокруг Лобного места.

А Фрола, крикнувшего на эшафоте «слово и дело», еще пять лет пытали, допытываясь про старца Сергия, про вербу на донском острове, где зарыл Разин кувшин с тайными грамотами…

До конца года шел розыск и в Поволжье.

В одном Арзамасе казнили больше десяти тысяч повстанцев.

Еще страшнее карали жителей Астрахани и Царицына. Резали языки, секли пальцы, закапывали живыми в землю. Повсюду стояли виселицы, торчали колья с насаженными на них разинцами, валялись отрубленные головы и руки…

Искали повсюду старца Сергия.

Всех разинцев на допросах о старце спрашивали…