СКАНДАЛ В ОТДЕЛЕ ОБЛИГАЦИЙ

СКАНДАЛ В ОТДЕЛЕ ОБЛИГАЦИЙ

Технология была не единственной из наших проблем. «Чейзу» также досталось синяков в результате скандала, причинившего еще больший ущерб нашей репутации.

Скандал произошел с отделом облигаций нашего банка, который помимо торговли облигациями для внешних клиентов управлял собственным счетом нашего банка, на котором находились облигации федерального правительства, облигации штатов и муниципальные облигации. Закон о ценных бумагах требует, чтобы банки ежеквартально представляли отчеты о находящихся в их владении облигациях, однако определение рыночной стоимости ценных бумаг штатов и муниципальных ценных бумаг, которые в то время обычно имели длительный срок погашения, а объем торговли ими был мал, представлял собой нелегкую задачу. Большинство банков, включая «Чейз-бэнк», решало эту проблему путем использования формулы для определения текущей рыночной стоимости. Федеральные правила также требовали, что, когда текущее значение стоимости облигаций было меньшим, чем их балансовая стоимость, об этой разнице следовало сообщать в ежеквартальных отчетах банка о доходах.

Беда, в которую мы попали в октябре 1974 года, была ^ж связана с тем, что старший вице-президент, руководивший отделом облигаций, ошибся в прогнозе тенденции процентных ставок. В ожидании того, что процентные ставки будут падать, а цены расти, он осуществил покупку государственных облигаций, что к середине 1974 года добавило примерно 1 млрд. долл. к нашему портфелю. К сожалению, реальная динамика процентных ставок не соответствовала его прогнозам. Процентные ставки росли, но он продолжал держать купленные облигации, рассчитывая, что произойдет коррекция рынка и в конечном счете его позиция будет покрыта. К сожалению, в отчете он не сообщил об учетном убытке и, таким образом, нарушил закон.

Не зная об этом упущении, «Чейз» опубликовал неправильный баланс по третьему кварталу в конце сентября 1974 года. После стандартной внутренней аудиторской проверки, выявившей истинное положение вещей, руководитель отдела облигаций признал, что он умышленно скрыл убыток в надежде на то, что цены восстановятся.

Билл Бучер и я были в Вашингтоне на совещании Всемирного банка/МВФ, и в тот момент, когда пришли эти новости, мы были хозяевами на ежегодно устраиваемом «Чейзом» обеде. Не окончив десерта, мы покинули своих гостей и полетели в Нью-Йорк. Примерно в 11 час. вечера мы уже были у меня дома на 65-й улице. Были вызваны директор «Чейза» Дик Дилворт, наш внешний юрисконсульт и несколько служащих старшего звена. Они уже напряженно работали с самого утра, и ни один из них не успел пообедать. Пегги сделала гамбургеры и сварила горячий шоколад, а они проинформировали нас с Биллом о ситуации.

На следующий день, после того как оповестили о происшедшем всех должностных лиц банка, мы опубликовали заявление, в котором признавалось, что были совершены серьезные ошибки и что старшего вице-президента, руководившего торговлей облигациями, попросили уйти в отставку. По нашим подсчетам, завышенная оценка облигационного торгового счета составляла около 34 млн. долл., и в результате этого опубликованные «Чейзом» данные о доходах после выплаты налога за предшествовавшие девять месяцев полагалось снизить на 15 млн. долл. На следующий день это было главной новостью, появившейся на первых страницах как «Нью-Йорк таймс», так и «Уолл-стрит джорнэл». Ирония этой ситуации состоит в том, что через несколько месяцев процентные ставки снизились и нереализованный убыток, составлявший 15 млн., в результате исчез.

Однако от этого мало что изменилось. Кризис поставил под вопрос эффективность руководства и отчетности, нанес ущерб заработанной тяжелым трудом репутации «Чейза» как честного банка и поставил под вопрос компетентность его главного исполнительного директора.