ЛЕТНИЕ ЭПИЗОДЫ ДОМА И ЗА ГРАНИЦЕЙ

ЛЕТНИЕ ЭПИЗОДЫ ДОМА И ЗА ГРАНИЦЕЙ

Летом после второго курса Пол Гейер и я приняли участие в энтомологической экспедиции в Большой Каньон, организованной Американским музеем естественной истории. Экспедицией руководил доктор Франк Е. Лутц, куратор отдела энтомологии музея, с которым, будучи еще мальчиком, я провел два летних сезона на станции по исследованию насекомых около парка «Таксидо» в штате Нью-Йорк. Цель экспедиции 1934 года заключалась в изучении вариаций видов насекомых, обитающих на различных высотах между дном Большого Каньона и находящимися неподалеку пиками Сан-Франциско. Это было экологическое исследование - термин, мало использовавшийся в то время, - которое продемонстрировало, что виды насекомых, обитавшие на дне каньона, были общими с мексиканскими видами, в то время как виды, находившиеся на вершинах пиков, всего лишь на расстоянии нескольких миль, однако на 3000 метров выше, были видами, типичными для Аляски. Короче, высота над уровнем моря и соответствующие изменения температуры могли быть столь же важными, как широта в отношении распределения видов насекомых. Тем летом я понял яснее, чем когда бы то ни было ранее, тот порядок, который лежит в основе природы.

В конце лета к моему приятному удивлению на неделю приехал отец. Это было незапланированной поездкой, и я никогда не понял в полной мере, почему он решил отважиться на двухдневное путешествие на поезде для встречи со мной. Для него было совершенно нетипично делать что-либо импульсивно, без предварительных планов. Мы провели неделю, посещая деревни индейцев Хопи в Пейнтид-Дезерт, Долину монументов в Северной Аризоне и гигантские руины Анасази в Каньоне-де-Челли.

Хотя мне было 19 лет, по существу, это было первым случаем, когда мы с отцом оставались вдвоем друг с другом в течение значительного времени. Между нами не было никакого напряжения, и он открыто рассказывал о себе и о своем детстве. Это время было одним из лучших, которое мы когда-либо провели вместе.

Весной 1935 года Дик Гилдер и я решили провести лето в автомобильной поездке по Европе. Мотивом для этого отчасти были два курса по искусству, которые мы прослушали, и желание увидеть воочию некоторые из шедевров европейского искусства, которые мы изучали. Действительно, мы смогли посетить около тридцати музеев в шести странах. В то же время внимание привлекала зловещая политическая ситуация в Германии, которая оставила нас в состоянии глубокой тревоги за будущее.

Мы отправились в путешествие в туристском классе на пароходе «Олимпик» и вместе с нами в трюме судна ехал туристический автомобиль «Форд» модели А, который отец предоставил в мое распоряжение, пока я учился в университете. Мы проехали на машине через Нидерланды и на несколько дней остановились в Париже, после чего продолжили свое путешествие по Германии, где провели две недели.

Страна уже явно стала Третьим рейхом. Совершая путешествие по Германии, мы видели на городских площадях щиты с лозунгами, обвинявшими евреев в разрушении Германии. Казалось, что половина населения одета в форму того или иного рода. Однажды, когда Дик и я находились в пивной на окраине Шварцвальда, вошла группа солдат, которые сели за ближайший столик, и между нами завязался разговор. Их интересовали Соединенные Штаты, и они были очень разговорчивы. К концу вечера они рассказали нам свои биографии. Были настроены очень дружелюбно до тех пор, пока в таверну не вошла супружеская пара, совершавшая экскурсию по Шварцвальду. В комнате воцарилось молчание. Мы начали понимать, что происходило только тогда, когда солдаты, умышленно повернувшись спинами к пришедшим, начали разговаривать громкими голосами по поводу евреев и той угрозы, которую они представляют для Германии. Когда эта пара уходила, один из солдат повернулся, подняв правую руку, сказал «Хайль Гитлер!» - это было обязательным приветствием в Германии. Женщина очень вежливо сказала, что она не использует это официальное приветствие, однако в любом случае желает им хорошего вечера. После этого они вышли из комнаты. Мы почувствовали себя очень неловко и вскоре ушли.

Дик и я часто слушали радио по ночам, и я переводил ему, как умел, неистовые обличительные речи Гитлера. Однако, даже не понимая каждое слово, мы ощущали, как мощно Гитлер держит в руках народ Германии, что проявлялось и в усиливающейся регламентации повседневной жизни немцев. Дик приходил в ярость и раздражение просто от тональности и драматургии гитлеровских ораторий, и к концу такой речи нередко в глазах у него стояли слезы гнева. Позже Дик сказал, что именно передачи, от которых стыла кровь в жилах, убедили его в том, что он, в конечном счете, должен будет сражаться с нацистами. Любой человек, обладающий такого рода гипнотической властью над людьми, является опасным, сказал он.