Глава VII

Глава VII

Первоначальная организация народной донской армии. — Вооружение. — Снаряжение. — Офицерский состав. — Дисциплина. — Тактика. — Отношение к пленным. — Реорганизация армии. — Сведение дружин и станичных полков в тактические единицы. — Молодая армия. — Донской флот. — Численность армии к осени 1918 года. — Снабжение ее.

Ко времени занятия казаками Новочеркасска и вступления в управление войском Донским атамана все вооруженные силы Донского войска состояли из шести пеших и двух конных полков при 7 орудиях и 11 пулеметах, составлявших северный отряд полковника Фицхелаурова, одного конного полка в Ростове и нескольких небольших отрядов, разбросанных по всему войску, — сила, численность и вооружение которых ни атаману, ни командующему войсками не были известны. Дон кипел восстаниями и поднялся весь от крайнего севера до юга. Но сведения о восставших, об их силе, об успехах их борьбы первое время приходили лишь со случайными людьми, прорывавшимися сквозь большевиков и привозившими известия в Новочеркасск.

Полки имели дружинную, станичную организацию. Каждая станица выставляла свой полк из казаков-охотников, добровольцев. Сила полков была разная и колебалась от величины станицы и от того, каков был патриотический подъемов станице. Обыкновенно после прочтения воззвания и речей служили молебен, и после молебна выходило на фронт очень много. Но по пути многие отдумывали, других отговаривали жены. Шли больше старики и юная зеленая молодежь, фронтовики серьезничали, ждали приказа и если собирались, то «своим» полком, и тогда были по большей части отлично одеты и сорганизованы. От этого и сила полков была разная. Одни станицы выступали почти поголовно и дали полки в 2.000 — 3.000 человек, в других, напротив, едва насчитывалось 300–500. Полки были пешие, но при каждом полку была непременно своя конная часть от 30 до 200–300 человек.

Район военных действий был так близок к станицам, что с наступлением темноты, когда бой затихал, на «позицию» являлись пешком и на телегах жены, отцы, матери и дети бойцов и приносили хлеб, молоко, мясо. Здесь иногда происходили душу раздирающие сцены, когда пришедшие находили своего близкого убитым или тяжело раненым. Легко раненые оставались в строю, и были казаки, имевшие по пяти-шести ранений.

Офицеры в полках были свои же станичники. Если их не хватало, брали казаков-офицеров из других станиц, брали офицеров и не-казаков, но им первое время не доверяли и к ним присматривались. Если офицер оказывался молодец, его зачисляли к себе в станицу казаком и не отказывали в земельном наделе.

С казаками бороться против большевиков пошли и многие крестьяне, жившие поблизости от станиц и в самых станицах. Этих казаки приговором станичного общества зачисляли в казачье сословие. Такие добровольцы дрались отлично и подавали пример удали казакам.

Казаки в бою действовали великолепно, с громадным мужеством и искусством. Младшие офицеры были хороши, но в сотенных и полковых командирах ощущался большой недостаток. Пережившие за время революции слишком много оскорблений и унижений, старшие начальники недоверчиво относились к казачьему движению и первое время прятались по станицам и в Новочеркасске, избегая итти на фронт.

Одеты казаки были в свое полувоенное платье, многие по форме и по летнему времени достаточно хорошо. Недоставало только сапог. До 30 % вместо сапог имели опорки, лапти, а многие и вовсе были босиком. Почти все носили погоны. Если у кого не было погон, то не потому, что он их не признавал, а потому, что у него их не имелось и негде было достать, но при первом же случае он их добывал и с гордостью надевал на себя. Офицеры за редким исключением были в погонах. Все имели на фуражках или папахах белую полоску для отличия в рукопашном бою от красной гвардии.

Дисциплина была братская. Офицеры ели с казаками из одного котла, жили в одной хате, — ведь они и были роднею этим казакам: часто у сына в строю во взводе стоял отец или дядя, — но приказания их исполнялись беспрекословно, за ними следили и, если убеждались в их храбрости, то поклонялись им и превозносили.

Штабы были маленькие. Штаб «отряда», ведшего совершенно самостоятельные операции, состоял из начальника штаба и одного-двух адъютантов. Для хозяйственных целей сами станицы отряжали к отряду нескольких «общественных деятелей», представителей кооперации или торговых казаков, которые распределяли добычу, взятую у неприятеля, и заботились о правильном снабжении всем необходимым отряда. Добыча, из чего бы она ни состояла, считалась собственностью отряда и сейчас же шла: одежда и оружие на пополнение отряда, а остальное отправлялось в станицу, к себе, в дома, или в общую станичную казну. На случай получения оружия от неприятеля, в тылу всегда бывало достаточно мобилизованных, но еще не вооруженных казаков.

Бой был краткотечен. Если он начинался с рассветом, то обыкновенно к полудню он уже завершался полною победою. Окопов и укреплений не строили. Самое большее, что окапывались лункою для защиты плеч и головы, большею же частью лежали открыто. Шанцевого инструмента было мало, да и окапываться мешала природная казачья леность. Тактика была проста. Обыкновенно на рассвете начинали наступление очень жидкими цепями с фронта, в то же время какою-либо замысловатою балкою двигалась обходная колонна главных сил с конницею во фланг и тыл противнику. Если противник был в десять раз сильнее казаков, — это считалось нормальным для казачьего наступления. Как только появлялась обходная колонна, большевики начинали отступать, тогда на них бросалась конница с леденящим душу гиком, опрокидывала их, уничтожала и брала в плен. Иногда бой начинался притворным отступлением верст на двадцать казачьего отряда, противник бросался преследовать, и в это время обходные колонны смыкались за ним, и он оказывался в мешке. Такою тактикою полковник Гусельщиков с Гундоровским и Мигулинским полками, в 2–3 тысячи человек, уничтожал и брал в плен целые дивизии красной гвардии в 10–15 тысяч, с громадными обозами и десятками орудий. Отличное знание местности, природная военная сметливость казаков, их неутомимость в преследовании сильно помогали им в этой тактике, всегда основанной на маневре.

Казаки требовали, чтобы офицеры шли впереди. Поэтому потери в командном составе были очень велики. Начальник целой группы генерал Мамонтов был три раза ранен и все в цепях.

В атаке казаки были беспощадны. Так же они были беспощадны и с пленными. Когда казаки у хутора Пономарева захватили знаменитого Подтелкова, сопровождаемого 73 казаками, оставшимися при нем, они устроили полевой суд. Полевой суд приговорил Подтелкова и двух его помощников комиссаров к повешению, а 73 казаков конвоя — к расстрелу. Казнь сейчас же была приведена в исполнение в присутствии всех хуторян. Старуха-казачка соседнего хутора жалела очень, что она не поспела посмотреть, «как этих злодеев вешать будут»… Пленных отправляли на работы в поля и каменноугольные копи, пленные же чистили Новочеркасск и исправляли все то, что испортили и запакостили большевики. Лишь очень небольшое число пленных ставили в строй. Особенно суровы были казаки с пленными казаками, которых считали изменниками Дону. Тут отец спокойно приговаривал к смерти сына и не хотел и проститься с ним.

Атаман и командующий армией приложили все усилия к тому, чтобы внести полный порядок в организацию армии и боевые действия, построить организацию на началах военной науки, добиться правильного управления отрядами, не нарушая в то же время ее народного характера.

12 мая войсковому штабу было подчинено 14 самостоятельных отрядов.

К 1 июня командующему армией удалось связать мелкие отряды в более крупные соединения, и в управлении его находилось уже всего шесть групп: полковника Алферова — на севере Дона, генерала Мамонтова — под Царицыном, полковника Быкадорова — под Батайском, полковника Киреева — под Великокняжеской, генерала Фицхелаурова — в Донецком районе и генерала Семенова — в Ростове. Все эти группы были связаны с Новочеркасском телеграфом (по большей части с аппаратами Юза) и телефоном. Кроме того, работали три радиостанции: в Новочеркасске, Каменской и Мечетинской. Все это имущество было отбито у большевиков.

Командующий армией приступил к постепенной реорганизации отрядной системы в общеармейскую. К этому времени 25 возрастов казаков было мобилизовано, а всего под ружьем находилось 27.000 пехоты, 30.000 конницы, 175 орудий, 610 пулеметов, 20 самолетов и 4 бронированных поезда, не считая молодой, постоянной армии. В августе месяце по приказу атамана командующий армией постепенно заканчивал реорганизацию Мобилизованных частей. Станичные полки сводились по несколько в один, образуя номерные пешие полки двух- и трех-батальонного состава по 1.000 штыков в батальоне при 8 пулеметах на батальон, конные полки были сведены в шестисотенные полки, по 16 рядов во взводе при 8 пулеметах на полк, орудия были выделены из состава полков, сведены в четырех-орудийные пешие и конные батареи. Пешие полки были сведены в бригады и дивизии, конные полки тоже составили бригады и дивизии, к ним приданы артиллерийские четырех-батарейные бригады и двух-батарейные дивизионы. Дивизии сведены в корпуса, которые поставлены на 4 фронтах: северном — для наступления на Воронежскую губернию, северо-восточном — для обороны балашовского направления — между Урюпинской и Усть-Медведицкой станицами, восточном — у Царицына и юго-восточном — у станицы Великокняжеской.

К этому же времени почти было закончено формирование постоянной армии из молодых казаков 19- и 20-летнего возраста. Эта молодежь, не бывшая на русско-германской войне, не усталая, не развращенная большевистской пропагандой, не знавшая ни комитетов, ни комиссаров, была собрана в 3 лагерях — Персиановском, Власовском и Каменском и составила 2 пехотных бригады — пластунскую и стрелковую, 3 конных дивизии, саперный батальон и технические части, а также легкую, конную и тяжелую артиллерию. Части эти были нормального российского штата, имели казенных лошадей и все казенное обмундирование и снаряжение от войска, штатный обоз, были воспитаны, муштрованы и обучены по старым русским уставам и составляли гордость войска Донского.

26 августа донской атаман представил Большому войсковому кругу всю молодую армию, собранную под Новочеркасском в Персиановском лагере. Всего было 7 батальонов, 33 сотни спешенных казаков, 6 батарей без запряжек (одна прислуга), 16 конных сотен, одна мортирная батарея и 5 аэропланов.

В виду того, что почти все станицы войска Донского расположены по реке Дону, и в летнее время река Дон является такою же важною артерией, как и железнодорожные пути, атаман одновременно с постройкою броневых поездов был озабочен и созданием речной флотилии. Часть пассажирских пароходов была приведена в боевое положение, на них доставлены полевые орудия на вращающихся платформах и установлены пулеметы. Было положено начало боевому флоту. К зиме 1918 года в донском флоте было 8 судов: яхта «Пернач», бывшая океанская яхта великого князя «Тамара», речные пароходы — «Донец», «Кубанец», «Цымла», «Вольный Казак» и «Новочеркасск» и морские пароходы — «Христофор» и «Сосьетэ». Речные пароходы несколько раз совершали боевые плавания по Дону, очищая от большевиков захватываемые ими станицы — особенно Цымлянскую и Нижне-Курмоярскую, а пароходы «Христофор» и «Сосьетэ» плавали в порты Румынии и Крыма и доставили оттуда для донской армии 12 шестидюймовых морских длинных пушек Канэ, которые были установлены на изготовленные в Ростове броневые поезда, 4 мелких орудия Канэ, 100 пулеметов, 9 аэропланов, 500.000 ружейных патронов и 10.000 снарядов. Для подготовки личного состава донского флота был устроен в городе Таганроге флотский береговой батальон.

К зиме 1918 года донская армия и флот приняли стройную организацию, были снабжены всем необходимым, закалены в постоянных боях с неприятелем и были готовы к наступлению совместно с союзниками и добровольческой армией на Москву для спасения России.

Армия имела к этому времени 1.282 офицера, 31.300 бойцов на фронте, 79 пушек и 267 пулеметов и, кроме того, молодую армию в составе 20.000 бойцов. Технические средства армии состояли из 68 самолетов, 14 броневых поездов, 3 броневых автомобилей, химического взвода, имевшего 257 баллонов с удушливыми газами и 15 тысяч дымовых шашек, 450 самокатов, более 3.000 верст телеграфного и телефонного кабеля и слишком 2.000 аппаратов.

Артиллерийским, инженерным и интендантским довольствием донское войско снабжалось сначала исключительно ввозом из Украины, но постепенно все снабжение становилось самостоятельно.

Для этой цели войсковое интендантство организовало суконную фабрику с производством 500 аршин сукна шинельного и рубашечного в месяц и поставило на работы все военно-ремесленные школы.

С весны 1919 года донская армия должна была совершенно выйти из-под иностранной опеки, но обстоятельства сложились иначе. Нужно внимательно проследить за ходом боевых операций на Дону для того, чтобы вполне уяснить, почему войско донское, так успешно развивавшееся до прихода союзников на юг России, погибло, как только слилось с добровольческой армией.

Историю борьбы донцов с большевиками можно разделить на следующие три периода:

Период первый — народная война казачьей народной армии против разбойничьих шаек большевиков — Красной гвардии.

Период второй — народная война казачьей народной армии против Красной рабоче-крестьянской народной армии за целость своих станиц.

Период третий — классовая война добровольческой армии, в которую влились, как части, казачьи армии, против рабоче-крестьянской Красной армии.

Первые два периода были при косвенной помощи германцев, последний — под руководством и при материальном участии союзников — французов и англичан.